Русь Летописная

Рис. 87. Нестор Летописец. Художник Виктор Васнецов

Кроме того, полезно не упускать из вида, что самостоятельно, то есть в отрыве от конкретных летописей, «Повесть временных лет» не существует. Современные «отдельные» издания — это продукт искусственной препарации, как правило, на основе Лаврентьевской летописи с дополнением незначительных фрагментов, фраз и слов, взятых из других летописей. По объему то же — «Повесть временных лет» не совпадает со всеми летописями, в состав которых она была включена. Так, по Лаврентьевскому списку она доведена до 1110 года (текст самого Нестора с более поздними вставками «Поучения Владимира Мономаха», «протокольной записи» об ослеплении князя Василька Теребовльского и др.) + приписка 1116 года «главного редактора» — игумена Сильвестра. На этом Лаврентьевская летопись (рис. 88) не завершается: далее следует текст, написанный совершенно другими хронистами, доведенный до 1305 года и иногда именуемый Суздальской летописью. Последнее обусловлено тем, что вся летопись в целом (то есть «Повесть временных лет» + дополнение) была переписана на пергаментный список в 1377 году монахом Лаврентием по заказу великого князя суздальско-нижегородского Дмитрия Константиновича. По Ипатьевскому списку «Повесть временных лет» доведена до 1115 года (как считают ученые, вслед за последней записью, сделанной рукой Нестора, каким-то неизвестным монахом дописаны события еще за пять лет). Сама же Ипатьевская летопись доведена до 1292 года. Радзивиловская летопись, описывающая практически те же события, но имеющая множество разночтений, доведена до 1205 года.

Рис. 88. Лист 96 Лаврентьевской летописи, столбец 1 (из книги Е.Ф. Карского «Славянская кирилловская палеография». М., «Наука», 1979. С. 419)

Следы Несторова протографа теряются сразу же после смерти великого русского подвижника. Основательно обработанный и отредактированный, он был положен в основу летописного свода, по заданию Владимира Мономаха составленного Сильвестром — игуменом Михайловского Выдубецкого монастыря в Киеве, а затем епископом в Переяславле Южном. Можно представить, как постарался приближенный к великокняжескому двору черноризец, в угоду заказчику перекроивший и во многих местах заново переписавший Несторов протограф. Сильвестров свод, в свою очередь, также основательно обработанный и отредактированный (но уже в угоду другим князьям), через двести пятьдесят лет послужил основой Лаврентьевской и других летописей. Ученые-историки вычленили из множества летописных списков текстовый субстрат, предположительно принадлежащий Нестору, и сделали к нему множество дополнений, по их мнению улучшающих содержание «Повести временных лет».

Вот с этой литературной химерой (в позитивном смысле) и имеет дело современный читатель. Что удивительно: если подлинного Несторова текста теперь уж не дано увидеть и прочесть никому, то лицезреть самого Нестора может каждый желающий. Мощи первого русского летописца, обернутые в траурные одеяния, открыты для обозрения в подземных галереях Киево-Печерской лавры. Они покоятся в углубленной могильной нише, прикрытой прозрачным стеклом и освещенные приглушенным светом. Следуя традиционным экскурсионной маршрутом, можно пройти в каком-нибудь метре от родоначальника русской исторической науки. За прошедшую жизнь мне довелось трижды постоять рядом с Нестором (впервые — в 14-летнем возрасте). Не хотелось бы кощунствовать, но и истины скрывать не стану: каждый раз (особенно уже в зрелом возрасте) я ощущал ток энергии и прилив вдохновения.

Русские летописцы — одни из тех, кто на протяжении нескольких веков закладывал камни в фундамент русского мировоззрения и российского патриотизма. Без исторического самосознания не может быть ни процветающего государства, ни развитой культуры, ни здоровой морали, ни человеческого достоинства. Особенно явственно это осознается в пору всевозможных потрясений, регулярно обрушивающихся на Россию. Можно покорять все, но и тогда у народа остаются самые величайшие его достояния — язык, культура и история. Неспроста в пору очередной российской смуты и тяжелейших испытаний, ниспосланных на Русскую землю, рязанский историк Александр Иванович Цепков с помощью патриотически настроенных меценатов начал переиздавать русские летописи (рис. 89). В предисловии к одному из вышедших томов русский подвижник сам рассказал о своих побудительных силах:

Рис. 89.

«Античный мыслитель III в. до н. э. Псевдо-Аристотель в своем парадоксографическом произведении „Рассказы о диковинах“ писал: „На пути в Сиракузы на лугу есть источник, не очень большой и не слишком обильный, однако если возле него собирается толпа людей, он начинает наполняться водой“. Источник музы Клио в обыденной жизни также, на первый взгляд, „не очень большой и не слишком обильный“. За повседневными заботами большинство людей даже забывают о его существовании. В мирное, спокойное, размеренное время жажду из него утоляют немногие. Они продолжают преданно ухаживать за ним, очищать и облагораживать, не давая живительной исторической памяти государств и народов иссякнуть. Настоящих жрецов музы Клио немного, но они сильны духом. Однако, когда несчастье постигает нас во время ран и утрат, когда становится тяжко от внешних и внутренних врагов, когда страну терзают хищники, соревнуясь, кто из них больший кусок оторвет от слабеющего Русского государства, разрушив и разорив все, тогда все больше и больше людей припадает к священным стопам величайшей из муз, музе истории Клио. И что удивительно, чем больше „собирается толпа людей“, тем полноводнее становится источник. И уже не маленький, еле заметный родничок, а полноводная река преграждает путь гиенам и шакалам, мечтающим покончить с Русским государством».

С 1997 по 2001 год издано 10 томов — прекрасно оформленных, продуманно составленных и профессионально прокомментированных. Низкий поклон вам, славные сыны древней Рязанской земли! Вы делаете великое дело во имя не одного настоящего, но и будущего. Муза истории Клио, а вместе с ней все ее служители и поклонники по достоинству оценивают ваш культурно-просветительский подвиг. Сей факт сам по себе достоин того, чтобы его занесли в анналы истории. Москва тоже решила не отставать от Рязани (рис. 90): с того же 1997 года здесь на базе издательства «Языки русской культуры» при финансовой поддержке (а в наше время это главное) Российского гуманитарного научного фонда началось очередное репринтное переиздание «Полного собрания русских летописей» (ПСРЛ) (рис. 91).

Рис. 90.

Рис. 91.

У этого фундаментального издания долгая и трудная судьба. Первый том, включавший Лаврентьевскую летопись, увидел свет в 1841 году, еще при жизни Лермонтова и Гоголя. За 160 лет вышел 41 том — не слишком впечатляющий результат для всех форм власти, которые успели смениться за указанный срок. Ведь речь идет об основах основ общероссийского мировоззрения и национального самосознания. На протяжении многих десятилетий представители разных — подчас диаметрально противоположных — идеологий предпочитали вести пустую и малорезультативную болтовню по поводу исконных духовных ценностей, вместо того чтобы изучать и пропагандировать уже давно существующие