реале служил лишь охранником часового бутика.
И в этом предположении я убеждаюсь всё больше и больше.
Скорее всего, Отто Бахманн всё-таки понимал, что я Спасатель. Когда он это узнал — большой вопрос, вполне может быть, что в последние дни или часы. Но, в любом случае, за столь бездарный провал операции его стоит распять на крепостных воротах. Что бросился? Скатались бы мы с Ленни в Шанхай, да спокойно бы приехали назад в Базель, бери нас там со скидкой.
Однако, не будучи гениальным шахматистом, 'берий' вполне может оказаться хорошим завхозом. Не имея ферзей ни в штате, ни в голове, такой вполне способен наставить по маршруту простых пешек, рядовых работников поля боя. А такие многое могут, я и сам из этих порядков, невелик чин…
Помотались тут швейцарцы полдня, помытарились, да и свалили восвояси — Шанхаю предъявить нечего. Да, 'Клевер' сюда заходил, отметился, и тут же ушёл в сторону Манилы, что он делал на берегах и водах Ганга, неизвестно, слышали лишь, что была там какая-то заваруха кислая. На обратном пути мотобот в Шанхай не заскакивал, что могут подтвердить все жители города, наверное, сразу ушёл к морю дальнему — силуэт видели рыбаки на реке.
Вот и всё, и чего приезжали, спрашивается?
Береговой щит с надписью 'Shanghai-city' поцеловать?
Это… ну, как наивный визит пострадавшего от плохих мальчиков в незнакомый сплоченный двор — в поисках обидчика. Поговорят немного, может, даже посочувствуют, но, если поболтаться дольше этической нормы, то вскоре взгреют холку в ближайшей подворотне. Потому как корешить с соседями нужно, на деле дружить, плотно, помогать в трудный час, уважать, как себя. Тогда и откликнутся, ведь, что посеешь… Кроме того, Восток очень хорошо чувствует Неудачу. Корабль просвистели, две металлические лодки потеряли, 'резинку' угробили, сколько-то бойцов временно утратили самоходные свойства, по мелким, и не очень, травмам… Ха. Неудачники приехали в небольшое высокогорное чеченское село. С намерением покачать права, повыпытывать и тайно (sic!) пообщаться со своим агентом! Ну-ну.
Не работают в нынешних условиях старые схемы и методы — здесь всё по-другому, всё национально, замкнуто и настороженно.
А неудачников на Востоке моментально перестают бояться.
Но всё равно мы немного переживали, ведь возможная тупость врага пугает гораздо больше его умного коварства. Проблему обсуждали вместе с Субедаром, вчера, сообща решив, что ничего 'виксы' в такой ситуации предъявить не смогут, как и организовать погоню. Раньше нужно было думать, флот развивать, моряков готовить, экипажи сбивать.
Короче, Биш и Хаар охраняют мотобот, а мы, дождавшись решения Верховных, можем уходить прямо сейчас, всё заряжено и всё снаряжено.
Вот только дождь…
— Милый…
Я вздрогнул, оторвавшись от размышлений.
Ленни лежала на боку, прикрыв ноги покрывалом, и рассматривала темный шарик, взятый в моей тумбочке.
— Если он такой старый, то почему рисунок не стёрся?
— А с чего он должен стереться? — откликнулся я, продолжая рассматривать крыши. Надо же! Как это я раньше не приметил. У старосты лаосцев стоит антенна 'кушкрафт', видел такие на промысловых точках. Значит, и эти ребята слушают мир потихоньку. Значит, и Россию ловят.
— Чувак, линии очень тонкие, буквально волосинки, много ли им нужно, — Ленни тут же покарябала рисунок ногтем.
— И это говорит мне представительница народа часовщиков, — тяжело вздохнул я.
— Причем тут часы?
В этом мире большинство часов — модели знаменитых швейцарских фирм. Глупо было бы заказывать другие при столько крошечном весе предмета.
— На каждой задней крышке есть мельчайшие надписи и сложные картинки, нанесённые лазером. Твердость металла крышки из 'кастрюльной' ферритной стали AISI 420 максимум 50 HRC. Постоянно трётся о руку, и что? Где что стёрлось? А тут, на 'шарике', твердость и прочностные свойства куда как выше.
— У всех русских имелись швейцарские часы?
Язва, яти…
Глобус мы вычистили дочиста.
Масштаб рисунка, неведомо кем и как нанесённого на изделие, адско мелкий, тут даже шкиперская лупа не очень-то помогает, требуется прибор посерьёзней. Но наш регион мы нашли, в положенном сегменте глобуса вполне угадывались Рейн и Ганг, а также искомая Волга. Материк, на котором расположен текущий театр диверсионно-дипломатических действий, вытянут экваториально, относительно невелик. В середине он пошире, к востоку и западу сужается. Мы живём практически в самом широком месте, ближе к западной стороне континента. На севере и северо-западе разбросаны крупные и мелкие острова. На юге тоже есть, но гораздо меньше.
Самое же интересное: южный материк, гигантской 'кляксой' лежащий к югу от нас. Основная его часть лежит в южном полушарии, размером он больше Азии. Ближний к нам берег огромного материка полумесяцем выгнут к северо-востоку так, что было очевидно — наш континент некогда от него и откололся.
Поразительно! Если допустить, что подобные 'теплицы' были созданы Писателями специально для экспериментальной рассады цивилизаций, то нужно признать следующее — их делали чудовищно давно, загодя. До поры позволяли тектонике самостоятельно растаскивать острова и континенты по углам, а потом уже, скорее всего, вводили некие свои коррективы в нужных местах. Хранили продукт за ключом в кладовке.
'Нижний' материк, кстати, не монолитен, можно сказать, что там два материка, хотя пролив относительно узок. Третий (или четвёртый) материк лежит к юго-востоку от основного южного, достаточно далеко от него.
И вот этот южный материк, признаюсь, почти полностью вышиб из меня любопытство открытий в местах текущих.
Что там таится, на загадочном юге?
Кто населяет эти обширные земли на экваторе?
Заселены ли они вообще мыслящими существами, или же совершенно свободны от таковых и ждут первооткрывателей?
Прикидывая численности, километражи и точки постановки известных нам национальных анклавов, сравнивая народы и народности избранных 'селектов' и, справедливо или нет, ущемлённых 'монокластеристов', мне было нетрудно предположить, что весь срез староземной цивилизации вполне уместится и на этом материке. Так кому же тогда отданы Писателями те огромные земли?
Дождь всё не кончается, но жизнь идёт.
Изредка под ливнем пробегают торопящиеся по делам взрослые, на телах — мокрые холщовые рубахи в облипочку, саронги, замотанные наподобие штанов, и самптоты, платья ярких цветов, богато орнаментированные вышивкой, короткие кофты со стоячим воротником и юбки-син с узором из разноцветных ниток.
Ленни, подойдя ко мне, обняла и прижалась к спине — теплая и уютная.
И опять в моей любимой чёрной майке!
Нет, ну почему все женщины так любят напяливать на себя мужские рубашки, футболки и майки! Трусы, что характерно, не берут. Боятся, что ли? Надо будет предложить.
— Держи, — девушка вложила мне в руку тяжёлый согретый шар. — Как ты думаешь, а могут там жить аборигены?
— Как знать, — пожал я голыми плечами, — без визита не определить… Майку мою отдавай, захватчица!
— Обойдёшься, чувак, ты закалённый Сибирью, сам хвастался, — легко увернулась от моих рук Zicke, и тут же резко поменяла тему разговора. — Вот бы к этому южному материку сплавать! Хочу в серьёзную
