Не прошло и часа, как с вершины холма перед путешественниками открылся совершенно иной пейзаж. Сухую пустыню сменили зеленые луга, не такие сочные, как в Лесах Цветущих Мхов, но все же дышащие жизнью и свежестью. По долине разбросаны отдельно стоящие деревья, небольшие рощицы, кое-где скопления кустов, радующее взгляд пестрое разнотравье.
Тублиндам стащил с головы шляпу и взмахнул ею:
— Вот она, Глинобитная Обитель.
Фенна остановилась на склоне и сорвала несколько ромашек. Она поковырялась в земле и понюхала ее:
— Почва плодородная. В былые времена ее, должно быть, возделывали.
Тублиндам посмотрел на ромашки, которые Фенна воткнула в свой хвост.
— Может, здешние мыши так и делали.
Хорти тоже озирался вокруг.
— Ручьев и речек не видать, во.
Туб тоже сорвал ромашку и сжевал ее стебель.
— Воду скоро увидите. Вкусная подземная вода в самом центре долины. И я там воду беру из колодца.
Они сошли с холма. Внизу Туб задержался, шагнул чуть в сторону и отвел лапой высокую траву:
— Вот здесь. Старая защитная стена. Должно быть, рухнула, когда прыгала земля. — Он указал на ряд каменных блоков. Каждый из них был украшен рельефным изображением мыши. — Так они здесь и лежат, по всей долине, большим квадратом. Я иной раз таскаю их, когда камень нужен для дома. Ну, вот и время завтрака подошло.
Они вошли в рощицу низкорослых, кривоствольных деревьев и остановились перед ветхой хижиной, сооруженной из камня, дерева и всяких осколков и обломков.
— Вот мой маленький домик. Мы с Баббабом не променяем его ни на какой дворец.
Баббаб весело запрыгал вокруг, а Тублиндам присел у сложенной перед домом печки, разжигая в ней огонь и напевая вполголоса какую-то песенку.
Брагун шепнул Хорти:
— Постарайся с едой. Побольше да получше. Чтобы ему было что вспомнить.
— Будет сделано! — отсалютовал заяц. — И вы не забудете, во!
На воде из колодца сони Хорти приготовил овощной суп с местными травками, к которому добавил несколько лепешек.
Все уплетали с удовольствием. Саро не удержалась от замечания:
— Очень вкусно, но спрашивать, из чего приготовлено, остерегусь.
Хорти облизал лапу и схватил очередную лепешку.
— А я и не скажу, во. У нас, поваров, свои секреты.
Соня и ящерка уплетали за обе щеки и только нахваливали стряпню Хорти.
После обеда Брагун приступил к расспросам:
— Место, которое мы ищем, должно быть могилой. Возможно, кладбище. Ведь как там, в тексте:
— Где это может быть, Тублиндам?
Шляпа сони поехала на нос.
— Это должно быть мертвое место. Мы туда не заходим ни-ко-гда. Так, приятель?
Баббаб прижался к хозяину и затряс головой.
Спринголд удивилась:
— Почему? Ведь мертвые никого не трогают, лежат спокойно. Те покойники умерли давным- давно.
Тублиндам покачал головой:
— Вы как хотите, мисс, но ночью, когда дует ветер, я слышу их стоны.
— Они просто есть хотят, во! — влез с пояснениями Хорти. — Брось, старина Тубель, пустые страхи! Пошли покажешь!
— Не-не-не! Ни за что! Сами легко найдете. Никак не заблудитесь. Идите на юг, пока не увидите камни. Это и есть сад мертвых. Он, наверно, когда-то был внутри старого аббатства. Однажды я туда забрел, а больше не пойду.
И пятеро путешественников пошли искать кладбище.
Надгробные камни лежали тихо, мирно грелись на солнышке. Стрекотали и прыгали кузнечики, жужжали пчелы.
Саро огляделась:
— Мирное местечко. Сад памяти.
Фенна своим пушистым хвостом стряхнула пыль с одного из покосившихся надгробий:
— Смотрите, что здесь нацарапано: «Сестра Этнилла, жертва тяжкой болезни, ушла от нас на солнечные склоны, к потокам тихоструйным».
Брагун провел лапой по гравировке:
— Бедняжка. Здесь, должно быть, не одна она такая. «Солнечные склоны», «тихие потоки»… Красиво написано.
Спринголд и Хорти бродили по кладбищу, рассматривали другие надгробия. Вдруг Хорти завопил:
— Во, во, ребята, во! Кого мы ищем? Савватикус, Сливатикус, Солдатикус, Сивволатикус… Вроде нашелся он у меня, во-во-о-о-о-ой!
Брагун подпрыгнул:
— Где этот псих?
— Сюда, сюда! — звала Спринголд. — Хорти провалился!
Все понеслись к взъерошенной мыши, прыгавшей вокруг зияющей зловещей чернотою дыры.
— Сюда, сюда рухнул! Стоял показывал на этот большой камень — и вдруг пропал!
Брагун оттянул ее за рукав:
— Отойдите, мисс, не то последуете за ним. — Он приник к дыре и заорал во весь голос: — Хорти! Хорти, друг! Где ты?
В ответ донеслось лишь слабое эхо его собственного голоса.
40
У Раги Бола опускались лапы от бессильной ярости. Почти вся команда дезертировала. Капитан тряс за шиворот приставленного к воротам Фирзина:
— Куда ж они делись, если никто не проходил? Открывал кому-нибудь?
— Клянусь, капитан, копье сглотну! Ни полразика!
— Со стены не спрыгнешь… — размышлял вслух капитан. — Риндж, что скажешь?
