откровенно ответил: «Очевидно, будет судебная тяжба».
Обе стороны ставили на то, что их позиции останутся сильными. В 1993 году
Мануэль Хорхе Кутильяс писал в письме, где предупреждал другие алкогольные
компании держаться подальше от бывших активов «Бакарди», что его компания ожидает,
«что при будущем демократическом правлении традиционные конституционные гарантии
будут восстановлены, а незаконная передача имущества, осуществленная режимом
Кастро, не будет признаваться в судах имеющей достаточное правооснование». Кутильяс
предсказывал, что кубинские суды в эпоху после Кастро «признают и применят право
«Бакарди» требовать возмещения ущерба от всякого, кто занял и эксплуатировал
собственность «Бакарди» в то или иное время на протяжении правления Кастро».
Подобные смелые заявления, разумеется, только подхлестнули браваду юристов
компании. Непонятно, откуда у компании взялась такая уверенность, что при новом
кубинском правительстве к ее интересам будут относиться с уважением, даже если оно
окажется демократическим.
В ту пору, когда компания «Ром «Бакарди»» возглавляла движение за кубинскую
идею на острове, никто не сомневался в ее патриотизме. В начале двадцатого века многие
видные кубинские политические деятели и предприниматели обвинялись в
подобострастном отношении к Соединенным Штатам – многие, но не «Бакарди». Однако
с момента эмиграции «Бакарди» задействовала связи в правительстве США, чтобы
преследовать на Кубе свои интересы. В целом получалось, что если у компании и будет
поддержка на обновленной Кубе, то в основном благодаря тем законам, которые приняли
законодательные органы США в пользу «Бакарди». По условиям билля Хелмса-Бартона
для восстановления торговых отношений с Кубой кубинское правительство должно было
прежде всего вернуть конфискованную собственность прежним владельцам или их
законным наследникам. Во время процесса по делу «Гавана-Клуб» в Нью-Йорке один
юрист «Бакарди» интерпретировал эту статью закона следующим образом: «Когда будут
исполнены условия снятия эмбарго, права на торговую марку [«Гавана-Клуб»] на Кубе
получит «Бакарди», а не «Гавана-Клуб»».
Кроме того, доводы «Бакарди» против «Перно Рикар» и его кубинского
государственного партнера подкреплялись статьей 211 закона, принятой в 1998 году,
которая, в сущности, запрещала французско-кубинскому совместному предприятию
регистрировать торговую марку «Гавана-Клуб» в США. Некоторые кубинские патриоты,
пожалуй, сказали бы, что компания, воспользовавшись помощью правительства США для
преследования своих интересов на Кубе, запятнала свою репутацию патриотов, которую
когда-то стяжал Эмилио Бакарди как поборник кубинской независимости перед лицом
американской интервенции. Мифология страны постоянно рисовала образы отважных
кубинцев, сражающихся за свою свободу с иностранными захватчиками, и Фидель Кастро
регулярно возвращался к этой теме, чтобы обеспечить своей революции историческую
легитимность. Теперь этот миф грозил обернуться против Бакарди.
Однако теперь уже никто не мог сказать наверняка, действуют ли на кубинцев
патриотические аргументы. Полвека тягот и нарушенных обещаний воспитали в народе
основательный цинизм. Неизвестный кубинский диссидент, оставивший в 2004 году
послание из Гаваны на расположенном в США веб-сайте CubaNet, яростно отстаивал ту
точку зрения, что режим Кастро «уничтожил какие бы то ни было патриотические чувства
среди младшего поколения кубинского народа… Эмигрировать в Штаты или ждать, когда
Фидель Кастро наконец умрет – вот варианты, которые чаще всего выбирают на Кубе.
Если сейчас провести референдум, чтобы выбрать между суверенитетом и
присоединением к северному великану, никто не заметит, как погибнет независимый
кубинский народ, -
