Проснувшись во все еще незнакомой для него квартире в Сан-Рафаэле, Питер Гарден подпрыгнул от изумления при виде взъерошенной каштановой женской головки рядом с собою, гладких обнаженных плеч, столь всегда заманчивых — и тут припомнил, кто это рядом с ним и что произошло вчера вечером. Он поднялся с постели, не разбудив ее, и прошел в одной пижаме на кухню за сигаретами.
«Еще один удел в Калифорнии проигран Лакмену, а Джо Шиллинг сейчас уже, наверное, отбыл из Нью-Мексико. Вот как сейчас обстоят дела, — вспомнил он. — А у него теперь новая жена, которая… ну как бы он теперь поточнее оценил Кэрол Хольт Гарден? Было бы совсем неплохо со всей определенностью дознаться о перспективах их дальнейшей супружеской жизни, о том, как она сама теперь относится к своему новому мужу, до того, как появится Джо Шиллинг… а это может теперь произойти в любую минуту».
Он закурил, поставил на плиту чайник. Как только чайник начал было благодарить его, он сказал:
— Потише. Жена моя еще спит. Чайник молча стал нагреваться.
Кэрол ему понравилась. Она была достаточно привлекательной, а уж в постели, если даже говорить по самому большому счету, была просто великолепна. Все оказалось так просто. Она не была сногсшибательной красавицей, и многие его жены в постели были не хуже и даже лучше, и нельзя было утверждать, что она так уж сильно ему не нравилась поначалу; просто все, что касалось его ощущений, было соразмерно с окружающей его действительностью. Сейчас его просто переполняли чувства. Для Кэрол же этот новый брак был вызовом своей индивидуальности, неповторимости, ей нужно было поддержать свой престиж. В качестве женщины, в качестве супруга, наконец, в качестве Игрока. Слишком многое для нее было поставлено на кон в этом браке.
На улице тихо играли двое детишек Мак-Клейнов. Пит слышал их негромкие голоса. Подойдя к окну, он глянул вниз и увидел их: мальчика Келли и девочку Джессику, всецело поглощенных какой-то игрой с ножиком. Увлекшись, они совершенно позабыли обо всем остальном: о нем, Пите, о пустом, поддерживавшемся автоматически в порядке городе вокруг них.
«Интересно, — подумал Пит, — а какова из себя их мать, Патриция Мак-Клейн, чья история мне известна?»
Возвратившись в спальню, он подхватил свою одежду, перенес ее в кухню и тихонько оделся, стараясь не разбудить Кэрол.
— Я готов, — объявил, закипев, чайник.
Он снял его с плиты, начал было искать банку с растворимым кофе, но затем передумал. Ну-ка, поглядим, сказал он себе, как приготовит завтрак своему Поручителю миссис Мак-Клейн.
Осмотрев себя в полный рост в большом зеркале в ванной комнате, он пришел к выводу, что выглядит хотя и не сногсшибательно, но вполне пристойно. А посему, стараясь не шуметь, вышел из квартиры и по лестнице спустился на первый этаж.
— Привет, ребята, — сказал он, обращаясь к Келли и Джессике.
— Привет, мистер Поручитель, — не отвлекаясь от игры, буркнули дети.
— Где я могу найти вашу мать? — спросил он у них. Они оба показали, где.
Пит, набрав полные легкие свежего утреннего воздуха, быстрыми шагами пошел по улице, ощущая острый голод.
Его автоавто Макс приземлился прямо на тротуар перед многоквартирным жилым домом в Сан- Рафаэле, и Джо Шиллинг, весь напрягшись, соскользнул с сиденья, вручную открыл дверцу и выбрался наружу.
Он нажал соответствующую кнопку, и ответный сигнал отворил перед ним массивную входную дверь. «Тщательно запертую на засов от грабителей, которые уже больше не существуют», — отметил он про себя, поднимаясь по застеленной ковром лестнице на четвертый этаж.
Дверь в квартиру была открыта, но не Пит Гарден ждал его внутри. Это была молодая женщина с растрепанными каштановыми волосами и заспанным лицом.
— Кто вы? — спросила она.
— Один из друзей Пита, — ответил Шиллинг. — А вы — Кэрол? Женщина кивнула и бессознательно запахнула халат, — Пита здесь нет. Я только что встала, а он уже ушел. Сама не знаю куда.
— Можно войти, — спросил Шиллинг, — и подождать здесь?
— Как вам угодно. Я собираюсь позавтракать. — Она, шлепая ногами, отошла от двери, и Шиллинг проследовал за нею в кухню, где она поджаривала ветчину.
— Мистер Гарден был здесь, но ушел, — объявил чайник.
— А он не сказал, куда идет? — спросил Шиллинг у чайника.
— Он выглянул в окно, а затем вышел. — Рашмор-эффект чайника был не слишком смышлен, поэтому проку от него было мало.
Шиллинг подсел к кухонному столу.
— Ну как вы с Питом, поладили?
— О, наш первый вечер был ужасен. Мы проиграли. Пит был так этим расстроен… По пути сюда из Кармела он не проронил ни слова, и даже когда мы уже оказались дома, он почти не разговаривал со мною, будто бы решив, что это я виновата. — Она печально посмотрела на Джо Шиллинга. — Ума не приложу, как дальше жить будем. Настроение у Пита… ну… почти самоубийственное.
— Он всегда такой, — успокоил ее Шиллинг. — Не упрекайте себя за это.
— О, — кивнула благодарно Кэрол. — Спасибо за то, что сказали мне об этом.
— Можно попросить у вас чашечку кофе?
— Пожалуйста, — ответила она, ставя чайник снова на плиту. — А случайно, не вы ли тот самый друг, с кем он разговаривал по видеофону вчера вечером, после Игры?
— Да, — ответил Шиллинг. Чувствовал он себя как-то не очень уютно. Он прибыл сюда, чтобы заменить эту женщину за Игровым Столом. В какой мере ей известны намерения Пита? Во многих вопросах, когда дело касается взаимоотношений с женщинами, Пит оказывается у них под каблуком.
— Я догадываюсь, с какой целью вы сюда прибыли, мистер Шиллинг, — сказала Кэрол.
Шиллинг ничего не ответил, только поднял брови.
— Я не собираюсь просто так уступать свое место, — сказала она, набирая ложкой кофе. — Ваша карьера в качестве игрока не производит особо сильного впечатления. Я не сомневаюсь в том, что в состоянии добиться большего, чем вы.
Шиллинг кивнул, но снова предпочел промолчать.
После того, как он выпил кофе, а она позавтракала в напряженной тишине, они оба, испытывая неловкость, стали дожидаться возвращения Пита Гардена.
Патриция Мак-Клейн производила влажную уборку гостиной, когда, приподняв голову, увидела Пита. Лицо ее медленно расплылось в сдержанной улыбке.
— Явление Поручителя народу, — сказала она, продолжая орудовать мокрой тряпкой.
— Здравствуйте, — несколько робко произнес Пит.
— Я умею читать ваши мысли, мистер Гарден. Вы знаете не так уж мало обо мне из беседы с Джозефом Шиллингом. Там же вы повстречались и с Мэри-Энн, моей старшей дочерью. И вы нашли ее «потрясающе красивой девочкой», как выразился Шиллинг… точно так же, как и меня. — Пат Мак-Клейн снова взглянула на него в упор, глаза ее сверкнули. — Не кажется ли вам, что Мэри-Энн еще слишком молода для вас? Вам что-то около ста сорока, а ей — восемнадцать.
— А какое это имеет значение после удаления…
— Да, это не такая уж беда. Я согласна с вами. И вы также полагаете, что единственное различие между мной и моей дочерью заключается только в том, что я наполнена горечью, а она пока что еще свежа и женственна. И мысли такие исходят от человека, который постоянно помышляет о самоубийстве, фактически переживает это на все лады.
— Ничего не могу с этим поделать, — признался Пит. — Это какое-то наваждение. Совершенно бессознательное. Мне очень хотелось бы от него избавиться. Доктор Мэси сказал мне об этом много десятков лет тому назад. Какие только лекарства я не принимал… На некоторое время это проходит, затем
