— О, что касается вашего дела, — грустно качая головой, отвечал г-н Флажо, — увы, нового ничего нет…
— То есть совсем ничего?
— Ничего.
— Ничего с тех пор, как ваша дочь со мной говорила? Но так как мы с ней разговаривали третьего дня, ничего и не могло еще за это время произойти…
— Моя дочь, вы сказали?
— Ну да!
— Вы говорите, моя дочь?
— Ну, конечно, ваша дочь, та самая, которую вы ко мне послали.
— Простите, сударыня, — сказал г-н Флажо, — я не мог послать к вам дочь.
— Почему не могли?
— Да просто потому, что у меня нет дочери!
— Вы в этом уверены? — спросила графиня.
— Сударыня! — заявил господин Флажо. — Имею честь сообщить вам, что я холостяк.
— Вот тебе раз! — воскликнула графиня.
Обеспокоенный Флажо позвал Маргариту и приказал принести графине выпить чего-нибудь холодного; кроме того, он знаком велел за ней приглядывать.
«Бедная женщина! — подумал он. — Должно быть, у нее плохо с головой».
— Ничего не понимаю! — продолжала графиня. — Так у вас нет дочери?
— Нет, ваше сиятельство.
— Ну, у нее еще муж в Страсбуре…
— Ничего похожего, ваше сиятельство.
— И вы не поручали своей дочери, — продолжала графиня, не в силах освободиться от обуревавших ее мыслей, — сообщить мне, что мой процесс вот-вот начнется?
— Нет.
Графиня так и подпрыгнула в кресле, хлопнув себя руками по коленям.
— Выпейте чего-нибудь, ваше сиятельство, — предложил Флажо, — вам станет легче.
Он подал знак Маргарите — та приблизилась, держа на подносе два стакана с пивом, однако старой графине было не до этого: она оттолкнула поднос так резко, что мадемуазель Маргарита, пользовавшаяся, по-видимому, в доме некоторыми привилегиями, почувствовала себя задетой.
— Та-а-ак… — глянув поверх очков на Флажо, заговорила графиня, — не угодно ли будет вам объясниться?
— С удовольствием, — отвечал Флажо. — Останьтесь, Маргарита. Возможно, сударыня еще захочет пить. Итак, давайте объяснимся!
— Да, объяснимся, раз это необходимо. Я вас что-то не понимаю, дорогой господин Флажо. Можно подумать, что у вас голова плохо соображает из-за жары!
— Не надо волноваться, сударыня, — промямлил адвокат, пытаясь отодвинуться вместе с креслом подальше от графини, — не волнуйтесь, давайте побеседуем спокойно.
— Да, давайте побеседуем. Так вы говорите, у вас нет дочери, господин Флажо?
— Нет, сударыня. Я искренне об этом сожалею, потому что, кажется, это было бы вам приятно, хотя…
— Хотя?.. — переспросила графиня.
— Хотя я предпочел бы сына: мальчику легче устроиться в жизни, вернее, мальчикам проще живется в наше время.
Графиня де Беарн нетерпеливо скрестила руки на груди.
— Послушайте! А вы не вызывали меня в Париж через сестру, племянницу, какую-нибудь родственницу?
— У меня и в мыслях этого не было, сударыня, ведь жизнь в Париже не дешева…
— А как же мое дело?
— Как только его затребуют в суд, я сейчас же дам вам знать.
— Как только его затребуют в суд?
— Так точно.
— Значит, оно еще не в суде?
— Насколько мне известно, еще нет, сударыня.
— Так мой процесс еще и не начинался?
— Нет.
— Можно ли надеяться, что его в скором времени затребуют?
— Нет, сударыня! Да нет же, Господи!
— Значит, со мной сыграли шутку!.. — воскликнула, поднимаясь, старая графиня. — Надо мной недостойно подшутили!
Флажо сдвинул парик на затылок.
— Боюсь, что так, сударыня, — пробормотал он.
— Метр Флажо! — вскричала графиня.
Адвокат вскочил со стула и подал знак Маргарите, чтобы она приготовилась в случае чего вступиться за хозяина.
— Метр Флажо! — повторила графиня. — Я не намерена терпеть подобного унижения, я буду жаловаться начальнику полиции. Он найдет обманщицу, осмелившуюся так меня оскорбить.
— Ну, это маловероятно, — заметил Флажо.
— А когда ее найдут, — продолжала разъяренная графиня, — я подам на нее в суд.
— Что, еще один процесс? — уныло спросил адвокат.
Его слова заставили старуху спуститься с высот, на которые ее вознес гнев, и возвращение было печально.
— Да, увы… — пробормотала она. — Ах, в каком прекрасном расположении духа я сюда ехала!..
— Что же вам сказала та дама, ваше сиятельство?
— Прежде всего, что прибыла по вашему поручению.
— Мерзкая интриганка!
— И от вашего имени она мне сообщила, что мое дело затребовал суд, что вот-вот должно начаться слушание, поэтому я должна поторопиться, иначе могу опоздать.
— Увы! — воскликнул г-н Флажо. — Никто нашего дела не затребовал.
— О нас забыли, не так ли?
— Забыли, ваше сиятельство, на веки вечные забыли. Остается только надеяться на чудо, а вы знаете, что чудес не бывает…
— О да! — тяжело вздохнув, согласилась графиня.
Флажо отвечал графине таким же вздохом.
— Послушайте, господин Флажо, — не унималась графиня де Беарн, — я вам сейчас кое-что скажу…
— Слушаю, сударыня.
— Я этого не переживу.
— Ну-ну, успокойтесь, зачем же так волноваться?
— Боже мой, Боже мой! — вскричала несчастная графиня. — У меня больше нет сил!
— Мужайтесь, сударыня, мужайтесь! — попытался приободрить ее Флажо.
— Посоветуйте, что мне делать?
— С удовольствием! Возвращайтесь в свое имение и никогда больше не доверяйтесь тем, кто приедет от моего имени без письменного подтверждения.
— Да, надо возвращаться…
— Это было бы разумнее всего.
— Поверьте мне, господин Флажо, — простонала графиня, — мы больше никогда не увидимся, по крайней мере, на этом свете.
