Голоса Серебряного века. Поэт о поэтах

Пойманную на лету;
Сумеречную неопределенность,
В которой мягко оседают
Предметы;
Спуск ручьев с гор —
Мелодичные ответы.
Люблю
Питательные глубины
Нежного спокойствия
У постели больного;
Смену смеха
Сомненьем;
Клейкую,
Как под кленом,
Трепетную
Перебежку светотеней.

ВЕСНА

Что-то слепо-лукавое
Есть в мятежной весне,
Какая-то тяга проклятая
В цепкой, совиной луне.
Погода еще изменчива,
Не перестает ветреть,
Яркий сор, визг детей,
Азиатский восток на дворе.
Но похожи прохожие
На запертых зимних людей,
Грохочет первой грозой
Ломовик по затылкам камней.
Но тысячи первой ночи
Еще не настал конец:
В середине весны разговор —
Женщина и купец.
Чернобров, вежливо дерзок,
Смугл и белозуб,
Купец выхваляет товары:
Вот перстни, гребни, кубок…
Женщина наклоняется.
Жар прекрасных щек
Стекает дрожью с руки.
Иноземный трогает шелк.
Ветер становится нежен,
Купец молчит о цене.
Так легко оступиться
В послушной душистой весне.
В руки взяла кубок.
Улыбка сбежала с губ.
И ставший спокойным купец
Договаривает цену.

ЛЕНИНГРАД

Как в первый раз,
Потусторонний берег
Нащупан.
Сквозь сетку Достоевского дождя
Неуловимым поворотом утра
Давно мне снившийся
Подъехал город.
Предостережением
Звучало: Ленинград!
На площади вокзальной
Нашлась толпа старушечьих людей
И незнакомые трамваи,
Рисующие лебединый полукруг.
Но город!
Стройные просторы
Из серости жемчужной и гранитной!
Город вел самоотверженною прямотою лиц
К мостам, дворцам, воде,
Где настигало
Дремучее головокруженье.
Я не узнала лепетной воды
В стальных каналах.
А Нева
Переполняла грудь
Неукрощенною угрозой наводненья.
… Какой ты сильный, сон!
Как ты волнуешь, город,
Недостоверностью туманного гранита,
Тяжелой драгоценностью воды,
Первою любовью,
С такой же, как в тебе,
Торжественной виной.