Голоса Серебряного века. Поэт о поэтах

От узко спертого дыханья
Настойкой затхлой кислоты,
Вся — сладостное обмиранье
Впервые сказанного — ты…
Ночь целую с упорством ведьмы
Стучала Лизанька клюкой,
То был ее протест последний
Перед затишьем под землей…

Не чудится ль цветов цеплянье
По коридорам, по дверям?
Их тонкосвистное шептанье,
Паденье мягкое меж рам?
Они за алую головку
Должны сразиться в темноте!
Должны старухину обновку
На влажном вынести листе!

Восстанья цветов не было.
Но цветы не заняли на земле своего места.
Они растут под ногами, их топчут,
Они беззащитны.
Восстанье их только в том, что они исчезают.

«Наскозь» (1960–1965)

«Слова поэта — его дела…»

Слова поэта — его дела.
         Пушкин.
Но право на слова —
          Дают дела.

«Нет, не благополучное…»

Нет, не благополучное
          Супружество —
             Бездонная
             Вселенная.
     Достойное несенье
                 Ужаса —
          Судьба людей
              Священная.

ЖАРА В МОСКВЕ

Жара — такой богатый дар,
Что поникают плечи!
Сорокаградусный нагар
Неимоверной печи.

Понятно, что, москвич, ты зол
На лето без отъезда…
За то Каир к тебе пришел,
Сахара — безвозмездно.

Коль ты не болен, то влюблен
В раскраску легких тканей,
В раскрытый ротик Сандрильон
И жадность их исканий,

В тот смуглый вырез на спине
С пикейной оторочкой…
Она? Но дело ведь не в ней,
А в яркости восточной,

В округлой сочности плода
И вызреванье цвета,
В том, что ты выберешь тогда
Из уличного лета.