Стрекоза второго шанса

не уравновешивалось количеством серого вещества в черепной коробке, лягнул стул Нины слишком сильно. Нина улетела вместе со стулом и сшибла официантку, которая, впрочем, оказалась человеком понимающим.

– У самой такой же бабуин! Кормить их меньше надо и устраивать на вторую работу! – сказала она Нине, когда перепуганный Макс поднял их на ноги.

Устраивать Макса на вторую работу Нина не стала. Во всяком случае, сразу.

– Ты ужасный человек! Ты запачкал меня своей ужасной ногой! Ты будешь за это отвечать! – проворковала Нина, ласково гладя его по щеке.

Ближе к концу обеда у Нины зазвонил телефон. Она небрежно вытащила его из сумочки, посмотрела на экран, чтобы узнать, кто это, и лицо ее вытянулось. Нина вскочила и показала телефон Гуле. Та тоже моментально перестала улыбаться.

Скомканно извинившись, они метнулись к дальнему окну кафе, и там только Нина поднесла телефон к уху и соединилась. Отвечала она очень поспешно, тихо, то и дело тревожно проводя рукой по волосам.

– Кто это к ним пы…прицепился? Может, мозги вы…вправить? – с негодованием спросил Макс.

– Арно, – шепнул Афанасий, успевший мельком взглянуть на экран, пока Нина показывала его Гуле.

Макс стукнул кулаком по хлипкому столику.

– Кто это у н-нас Арно? Сы…секретарь Гая? Чего ему от н-них н-надо? Я ему уши в ны…ноздри затолкаю!

Отлично зная, что, пока Кубинку охраняет форт Тилля, уши Арно в полной безопасности, Афанасий позволил Максу кипеть дальше. Сам же поспешно закатал под столом рукав и, коснувшись русалки, усилил звук. Сделано это было очень вовремя, потому что параллельно с Ниной уже и Гуля с кем-то разговаривала по своему телефону, сильно наклонившись вперед, а потом даже и присев на корточки, что было у нее проявлением крайнего волнения.

– Узнал чы…что-то? – с беспокойством спросил Макс.

Афанасий показал ему кулак.

– Тшш! Не мешай!.. Ага! У Долбушина вышла неприятность с Тиллем. Он ранен и где-то скрывается… Ничего себе новости! Уже и друг другу глотки рвут! – зашептал он.

– А Арно чего надо?

– Арно требует, чтобы Нина нашла какую-то раздробленную закладку! У нее же дар искать предметы.

– И она с-согласна? – возмутился Макс.

Афанасий не был так категоричен.

– Ну да, согласна, конечно! А куда ей деться, пока она с ними?

– И кы…как она будет искать? Куда-то пы…поедет?

– Нет. Арно хочет знать это сразу, немедленно.

– А чы…что за зы…закладка-то?

Ответить Максу Афанасий сумел не сразу, потому что Гуля и Нина скользнули в туалетную комнату. Русалка начинала разряжаться, а кирпичная стена сильно усложняла задачу. Афанасий с досадой пнул Макса, чтобы тот замолчал и не бегал туда-сюда, создавая дополнительную преграду для русалки. Макс не обиделся, как не обижается большая собака, когда, прыгая и поскуливая, носится вокруг хозяина, стоящего с миской не успевшей остыть еды.

Наконец Макс перестал бегать и просто смотрел на озабоченное лицо Афанасия и на его приоткрытый рот. Казалось, разинув его, Афанасий стремится приобрести посреди головы третье ухо.

– Ну! Ну! Ну! – шептал Макс.

Еще один пинок. Макс запрыгал на одной ноге. Русалка в последний раз вспыхнула и погасла, окончательно потеряв заряд.

– Н-не узнал! – сказал Макс обреченно.

– Узнал, – выдержав паузу, чтобы немного его помучить, сообщил Афанасий. – Они ищут отколотую часть стрекозы. Нина говорит, что найти ее не может. А единственное место на земле, куда она не способна заглянуть – это ШНыр!

Глава 15 Месть мертвой курицы

Пока человек не перестанет есть окурки с асфальта, глупо заморачиваться с выбором зубной пасты.

Ул

На столе лежала курица. Родион метнул в нее нож. Он вошел по самую рукоять, из чего следовало, что курица хорошо пропеклась в духовке.

– Готово! Теперь не улетит! – проворчал Родион и занялся поисками чистой тарелки.

Посуду он не мыл еще ни разу. Его бабушка была человеком запасливым. В кухонном шкафу у нее хранилось не менее полусотни тарелок. Теперь все они громоздились в раковине и на подоконнике. Чистой Родион так и не нашел, но отыскал относительно негрязную, относившуюся к периоду, когда он считал тарелки испачканными после одной капли кетчупа или прилипшей гречневой каши.

Родион уже опускался на табурет, собираясь есть, когда в дверь постучали – негромко, но уверенно. Тому, кто стучал, явно было известно, что он дома. Не дожидаясь, пока выбьют хлипкую дверь, Родион схватил шнеппер и рванул в коридор. Потом вернулся и выдернул из курицы нож. Нож мог пригодиться после первого выстрела. Едва ли ему дадут возможность перезарядиться. Беззвучно повернув замок, он дернул дверь на себя и вскинул шнеппер, готовый выстрелить. На пороге стояла девушка в светлой дутой куртке. Шапку она только что сняла, и длинные каштановые волосы рассыпались по плечам. На нацеленный ей в лоб шнеппер она смотрела скорее с удивлением, чем с испугом.

– Добрый день! – сказала она.

Родион не ответил. Признавать сегодняшний день добрым он пока не спешил. Слишком мало подтверждающих это фактов. Он осторожно выглянул, не исключая, что берсерки прячутся на площадке, используя девчонку как приманку, и, едва он потеряет бдительность, бросятся на него. Нет, за спиной у нее никто не скрывался. Девушка пришла одна. Подъезд отзывался дневной пустотой и устойчивым запахом кошек. Слышно было, как внизу хлопает от сквозняка сломанная дверца почтового ящика.

Родион не спешил опускать шнеппер.

– Ты не ошиблась дверью?

– Дверью – нет, – сказала девушка с упором на слово дверь.

– А человеком?

– Пока не знаю, – ответила она серьезно. – Если ты – бывший шныр, то нет!

Слова «бывший шныр» ударили Родиона, как хлыстом.

– Шаг назад! Живо! – приказал он сквозь зубы.

Ему пришло в голову, что закладки бывают разные. Вдруг девушка получила закладку силы и теперь рвет зубами кровельное железо, а пальцами завязывает узлом автомобильную резину? Внешность одуванчика обманчива.

Девушка послушно отступила.

– Медленно подними руки!

Она спокойно подняла руки и, чтобы не держать их поднятыми без цели, стала поправлять волосы. Родион, наконец, опустил шнеппер, хмуро разглядывая ее.

Девушки бывают всякие. Девушки-кошки, девушки-гусыни и девушки-осы, девушки-истерички, девушки-пупсики, девушки-боевые подруги, девушки-золушки и девушки-вампиры, девушки-хохотунчики, девушки-русалки, девушки-попугаи и девушки-пилы, девушки-обижунчики по пустякам и девушки, которых не оскорбишь даже вылитым на голову ведром краски, девушки-командорши и девушки, вздрагивающие всем телом от упавшей книги, девушки-умняшки и девушки-клуши, девушки-идеальные хозяйки, убивающие за грязный след ботинка в коридоре, и девушки-болтающиеся на лампе колготки. Девушки, стремящиеся быть несчастными и становящимися таковыми, ибо все истинные желания сбываются. Девушки- напряженные струны, девушки, провисающие в руках, как сосиски, девушки-электровеники, девушки, притворяющиеся дохлыми, чтобы за них все сделали, и девушки, не позволяющие никому ничего сделать, девушки-косметички, носящие на себе чужие губы и чужие запахи, девушки, падающие в обморок при виде