«Если», 2000 № 03

реактивным двигателем…

Ричардс подмигивает Бадо.

— Не будем темнить. Двигатель-то ядерный.

— Вы запускаете из центра Австралии атомную ракету? — недоверчиво переспрашивает Бадо. — А как же выхлоп?

— Не пойму, о чем вы, — удивленно пожимает плечами Тейн.

— Вы должны подробно описать нам свой корабль, — говорит Ричардс.

Бадо начинает сбивчиво рассказывать про систему «Аполлона». Ричардс вежливо слушает, но через некоторое время Бадо замечает, что тот поглядывает на свои приборы, вертит в пальцах курительную трубку, вытряхивает остаток табака в большую пепельницу.

Потом Ричардс догадывается, что Бадо заметна его невнимательность.

— Вы уж меня простите, полковник Бадо! Я постоянно беседую с перемещенными, так что…

— Сочувствую.

— Это все «Массолайт» и злосчастная квантовая утечка. Его никак не настроят как следует. Какая жалость! Но вы не беспокойтесь, земные ученые обязательно с вами разберутся.

Бадо приходит к выводу, что эти англичане ему не по нутру. Слишком они самодовольны, снисходительны, неискренни. Не разберешь, что у них на уме.

— Пора, Джим, — говорит командиру Тейн, наклоняясь вперед.

— Что ж… — Ричардс берется за свой рычаг управления. — Ожидается роскошное зрелище. — Он поворачивает рычаг, и Бадо слышит в корабельном чреве скрежет шестерен. Мимо иллюминаторов плывут звезды. — Придется немного поработать шоуменом. Я так разверну корабль, чтобы пассажирам было лучше видно. Ну и нам, конечно. Все-таки приближается величайшее астрономическое явление столетия.

В иллюминаторы заглядывает половина серой Луны. Бадо полагает, что это по-прежнему Пятая Луна. Она похожа на потрескавшийся стеклянный шар, в который палили картечью.

Приглядевшись, Бадо приходит к выводу, что лик Луны изменился, и пытается понять, в чем дело.

В центре, к югу от экватора, он отчетливо видит кратер Тихо, к северу — кратер Коперник. В восточном полушарии он различает моря Ясности, Кризисов, Спокойствия. Эти серые пространства застывшей лавы окаймлены более старыми лунными возвышенностями.

Видимо, в море Спокойствия этой Луны нет спускаемой ступени «Аполлона-11».

Часть лунного диска, погруженного в темноту, усеяна точками света: это брошенные колонии Пятой Луны.

И все же Бадо улавливает какую-то несообразность. Западное полушарие имеет непривычный вид. Он узнает море Нектара, но к северу от этого моря никаких других морей нет…

— Эй, где же море Изобилия?

Ричардс глядит на него с удивлением и некоторым укором.

— Вот тут, на западе! — не унимается Бадо. — Это же не шутка — восемьсот миль в диаметре, сплошь застывшая лава. Куда это все подевалось?

Ричардс хмурится, Тейн берет Бадо за руку.

— Все Луны чем-то отличаются друг от друга, — говорит Тейн примирительно. — Но мелочи не должны…

— Целое лунное море — это не мелочь! — Бадо не нравится их снисходительность. — Вы говорите о моей Луне, черт побери!

Впрочем, если не было столкновения, приведшего к образованию моря Изобилия, то неудивительно, что у Пятой Луны совсем другой облик…

Ричардс смотрит на часы.

— Еще несколько секунд — и… Если, конечно, наши умники все правильно рассчитали.

В северно-западном секторе Луны происходит яркая вспышка. Поверхность в районе взрыва сотрясается, старые горные породы расплавляются, превращаются в красную текучую массу. По лунной поверхности разливается огненное море. Бадо наблюдает, как по круглой алой ране ходят сейсмические волны.

Даже на таком расстоянии видно, как над лунной поверхностью проносятся клубы осколков и пыли, заслоняя привычный рельеф. В колониях другого полушария быстро гаснут один за другим огоньки света.

Ричардс вынимает изо рта трубку.

— Боже всемогущий! — шепчет он. — Слава Богу, что мы успели эвакуировать наших людей.

— Еще немного — и было бы поздно, — поддакивает Тейн.

— Теперь понимаю… — шепчет Бадо. — Столкновение, задержавшееся на три миллиарда лет.

Ричардс и Тейн с любопытством смотрят на него.

Оказалось, что для создания телепортера необходимо разбираться в квантовой механике, особенно в принципе неопределенности.

Согласно одной из интерпретаций, этот принцип — следствие существования бесконечного количества параллельных миров, находящихся по соседству друг с другом, совсем как страницы в книге. В момент события эти миры сливаются, а потом расходятся.

Принцип неопределенности гласил, что положение и скорость любой частицы невозможно определить с абсолютной точностью. Однако для телепортации необходимо именно это: записать объект, передать и воссоздать его в целости на другом конце.

Однако способ обойти принцип неопределенности существовал — по крайней мере, в теории.

Квантовые свойства частиц перемешаны, так как их информационное наполнение имеет фундаментальную информационную связь. Этим и воспользовались хитроумные британцы: взяв набор перемешанных и неразделимых частиц, они одну их половину оставили на своей Луне как передатчику а другую половину перенесли на Землю…

Вникать в тонкости теоремы Эйнштейна-Подольского-Розена Бадо было недосуг. Он усвоил главное: Загрузив описание телепортируемого в передатчик, можно воспроизвести его на другом конце из тумана в приемном приборе.

Однако существовала одна проблема. При небольших нелинейностях в квантово- механических операторах — а точность, как утверждали ученые, к которым обратился Бадо, не могла превышать единицу, делённую на число с несколькими сотнями нулей — возникала опасность нарушения параллельности миров, вытекающая из принципа неопределенности.

Британцы из Пятого Мира попытались построить прибор для телепортации, пренебрегая осторожностью. Из-за огромных расстояний крохотная нелинейность выросла в значительную погрешность. Произошла утечка. Так по чистой случайности открылись ворота в параллельные миры.

Бадо был склонен верить этому объяснению. Оно подтверждалось неясными намеками капитана Ричардса на «нелинейные квантовые утечки».

Однако, осознав случившееся, Бадо не смог ничего изменить в своем положении. Он так и застрял в чужом мире. Даже при верности теоретических построений телепортер, рожденный фантазией ученых на основании отрывочных сведений, которыми их снабдил Бадо, не смог бы появиться в этом бескрылом мире и десятилетия спустя.

Возвращение на Землю проходит легко. Ускорение, по ощущению Бадо, не превышает двух g, перегрузки не сильнее, чем на «американских горках». Однако многим пассажирам хватило и этого, а их худосочные дети, уроженцы Луны, пригвожденные к креслам, как насекомые, верещат от страха.

Потом большие двери «Альфы» распахнулись, и Бадо увидел плоскую, голую пустыню. Бадо и Уильямс были среди первых, кто спустился вниз по веревочным лестницам. Они не забыли забрать сетки со сложенными скафандрами, Бадо прихватил и поддон.

Неподалеку раскинулся городок с домами, похожими на казармы. Навстречу прибывшим выезжают грузовики со встречающими. Начинается обработка; команда «Прометея» подробно докладывает, кто где