коньяк и шампанское. Что же, Коненко собирался пьяным машину вести? Раньше за ним такого не водилось. Хотя, может, он и не собирался ехать на своей машине, а просто хотел что-то из нее забрать. И его убили.
Вполне правдоподобно, только опять не понятно, куда исчезла Ларка? И главное, в какой момент? Ну не распрощались же они прямо на выходе из кафе?
Я развернулась и пошла в обратном направлении. Буду гулять по набережной, пока картина хоть немного не прояснится.
А если распрощались? Маловероятно. Коненко был человеком галантным, должен был хотя бы на такси девушку посадить, если уж сам отвезти не может. Чтобы расстаться прямо на выходе, нужно разругаться вдрызг, а Максим об этом и не заикнулся. Если ему верить, вечер как раз удался.
Ну а если они расстались на какое-то время? Например, Коненко пошел что-нибудь из машины забрать, а Лариска его ждать осталась.
Я остановилась и даже зажмурилась – так легче было представить ситуацию, что называется, в лицах.
Вот Лариска стоит у «Акварели», ждет Вовку. Проходит десять минут, двадцать, полчаса. Кавалер не возвращается. Что делает Лариска? Что вообще в таких случаях делают приличные девушки?
По-моему, вариантов два. Первый: девушка понимает, что кавалер ее просто сбежал таким вот изящным способом. Ситуация, конечно, ужасная! Реагируют на нее все по-разному, в зависимости от уровня самооценки.
Девушка не очень в себе уверенная, скорее всего, расстроится до слез, возможно, станет относиться к себе еще хуже, чем раньше, потеряет веру в людей. Вариантов масса. И все как на подбор удручающие.
Ну а если девушка в собственной неотразимости не сомневается, ее это происшествие здорово разозлит. Слезы лить она вряд ли станет, а вот охарактеризовать ухажера не особенно приличными словами вполне может. А потом плюнет и будет жить дальше.
Но ни та, ни другая не решит разыскивать сбежавшего кавалера по темным улицам. А либо поедет домой лить слезы, либо пойдет дальше прожигать жизнь. Благо, уличных кафе в это время года на набережной полно, и в каждом гремит музыка, как будто стараясь переорать соседа.
Лариска, скорее всего, позвонила бы мне или Марише пожаловаться на очередную неудачу – это в том случае, если она решила, что Коненко от нее сбежал.
Но ведь Ларка по доброте душевной вполне могла подумать, что с Вовкой что-то случилось и пойти его искать, чтобы посильно помочь.
Пошла она, допустим, к парковке, в том же направлении, куда ушел Коненко, и обнаружила Вовкин труп. Хорошо, если только труп. Тогда она должна была заорать и вызвать милицию. Нет, скорее так: заорать, позвонить мне или Марише, а потом уже вызвать милицию. В любом случае пропасть бесследно ей бы не удалось.
А вот если кроме убитого Вовки она увидела еще и убийцу? Плохо дело! Если Ларку не убили там же, как случайную свидетельницу, могли увезти с собой. А потом уже либо убить, либо держать где-то.
А может она все-таки решила, что Вовка сбежал, и пошла искать счастья в другом месте? Ведь было у нее запланировано еще одно свидание в этот же вечер. Правда, она на него безбожно опоздала – назначено свидание было на десять вечера, а Ларка в это время боевик смотрела под фирменное горячее «Акварель». Вряд ли этот непонятный Леонардо ждал ее целый час. Но проверить на всякий случай надо.
Я набрала Маришин номер.
– Скажи мне быстренько, где Лариска должна была встретиться с художником?
Главное, не дать Марише опомниться. Иначе она начнет дотошно выспрашивать, зачем мне нужно это знать. Лучше всего сразу дать ей понять, что времени у меня очень мало, и я ни минуты не могу потратить на ее расспросы. Вот не помню я, в институте Мариша была такой же мелочно-любознательной? Или это ежедневное общение с юристами на нее так пагубно влияет?
– Мариша! – поторопила я подругу. – Ты уснула что ли? Где они договаривались встретиться?
– В «Кофемолке».
Чудненько! До «Кофемолки» от набережной пять минут бодрым шагом.
– А зачем тебе? – Мариша все-таки прорвалась в образовавшуюся паузу.
– Надо кое-что проверить.
– Что проверить?
Ну все. Теперь от нее не так-то легко отвязаться.
– Мариш, ну не по телефону же это рассказывать. Я на улице, между прочим. Тут народу полно, – я решила малость приврать, на набережной в три часа дня не так-то много гуляющих. Вот к вечеру здесь будет людно.
– Если хочешь подробностей, приезжай на набережную. Нет, лучше приезжай в «Кофемолку». Я сейчас туда пойду и буду тебя ждать. Все, отбой.
По дороге я решила проверить, сколько времени нужно, чтобы дойти от «Акварели» до автомобильной парковки, где нашли Коненко. Засекла время и бодренько пошагала по лестнице вверх.
Набережная у нас состоит из трех ярусов. На самом верхнем оживленное автомобильное движение. Водители, которые хотят избежать пробок в центре, едут по набережной. В результате, машин здесь едва ли не больше, чем на центральных улицах. Да и пробки нередки. К тому же проектировщики, очевидно из лучших побуждений, придумали по обочинам «карманы» для парковки. Но так как места в них для всех желающих не хватает, а о том, что на набережной можно парковаться, помнят все, то половина проезжей части тоже используется для длительных остановок. В будний день проехать по набережной получается только очень неторопливо.
А вот на нижних двух ярусах набережной движение автомобилей запрещено. Летними вечерами это самое оживленное место в городе. Средний ярус – это рай для гуляющих парочек, мамаш с колясками и безбашенных велосипедистов. А вот на нижнем аккуратненько друг за другом выстроились летние кафе – недорогие конкуренты «Акварели». Ассортимент у них незамысловатый: шашлыки, пиво и закуски к нему. Обычно это фасованные орешки и сухарики. Иногда вяленая рыба – все-таки река рядом, без рыбы чего-то не хватает.
Кроме пива и шашлыков имеется еще и пища духовная – красивый вид на реку с мостом через нее для эстетов и оглушительная музыка для меломанов.
Музыка, как правило, «живая». В каждом кафе обязательно имеется певец, а то и пара. А еще мощные динамики. В них певцы пытаются перекричать соседских. Видимо считается, что клиент идет туда, где громче. Днем, правда, тихо – солисты начинают надрываться часов с шести. Время еще есть.
Дорога до парковки заняла у меня ровно сорок шесть секунд. Я остановилась и попыталась восстановить дыхание, сорванное беготней по лестнице на жаре. Вот ведь и курить вроде бросила, а дыхания все равно нет. Чего же ради я лишаю себя удовольствия вот уже третью неделю?
Ровное дыхание ко мне постепенно вернулось, а вместе с ним вернулась и способность соображать. А чего это я, собственно, неслась сейчас на всех парах? Ведь Вовка, да и Лариска, если они поднимались вместе, были не совсем трезвые. Это во-первых. А во-вторых, у них продолжалось романтическое свидание, а в таких случаях торопиться не принято.
Пришлось спуститься к «Акварели» и подняться к парковке еще разок. Теперь главное не торопиться. Я тянула время изо всех сил. Даже пару раз останавливалась и, добавив во взгляд романтизма, рассматривала реку, мост и кафе «Акварель» у причала.
Две с половиной минуты. Для чистоты эксперимента я прошла последний Вовкин путь еще разок. Минута сорок.
Набегавшись вверх-вниз по набережной, я вспомнила, наконец, о Марише, которую сама же зазвала в кофейню, и отправилась туда.
Итак, что дал мне этот идиотский хронометраж? На дорогу от кафе до места убийства Вовка потратил никак не больше двух с половиной минут. Время убийства совпадает с тем, что определили милицейские эксперты. Да и Лариска, если она пошла искать пропавшего кавалера, вполне могла наткнуться на убийцу – за минуту с небольшим тот мог и не успеть уйти.
А вот интересно, как Коненко объяснял дома свое поздневечернее отсутствие? Врал, что задержался на
