Причины для войны были как будто благородными: нужно было защитить права англоговорящих граждан Южной Африки, с которыми правительство голландских переселенцев, или буров (на голландском языке и на языке африкаанс «бур» означает «фермер»), обращалось как с людьми второго сорта. Однако от внимания Лондона не укрылся тот факт, что после того, как в этом регионе в 1886-м нашли золото, на долю Южной Африки стала приходиться четверть мировой добычи этого металла. В любом случае, африканеры нанесли упреждающий удар, и в 1899 году война началась.
С самого начала для Британии все складывалось не лучшим образом. У англичан было больше войск, у них было более современное оружие, а на поля сражения были отправлены лучшие генералы (включая героя Омдурмана лорда Китченера). Но буры отчаянно оборонялись, лучше знали местность, пользовались поддержкой большинства белого населения и успешно применяли партизанскую тактику, которая строилась на хитрости и быстроте. Огромное военное превосходство британцев не имело почти никакого значения, и командиры стали прибегать к жестокой тактике: они сжигали деревни, сгоняли жителей в концентрационные лагеря (первые в мире), посылали в бой все новые и новые войска. В конечном итоге в Южной Африке сосредоточилось 450-тысячное войско, сражавшееся с 45-тысячным народным ополчением.
Буры не могли сдерживать британцев вечно, и в 1902 году они капитулировали. Однако в широком смысле Британия войну проиграла. Погибли 45 тысяч человек, было потрачено полмиллиарда фунтов, армия разрослась до критического состояния; во время войны обнаружилось множество случаев некомпетентности и коррупции. Более того, жестокая тактика ведения войны подорвала репутацию Британии в глазах всего мира. Внутри страны все это породило или обнажило глубокие противоречия во взглядах на мировое господство Британии. Другие супердержавы - Франция, Германия, Соединенные Штаты - чинили препятствия Лондону. «У них больше не осталось друзей», - писал историк Лоуренс Джеймс о Британии 1902 года[4].
Перенесемся в день сегодняшний. Другая всемогущая и непобедимая сверхдержава одерживает легкую победу в Афганистане и затем принимается за то, что, безусловно, будет еще одним легким сражением - на этот раз с находящимся в изоляции режимом Саддама Хусейна в Ираке. Результат: за быстрой военной победой последовала долгая и напряженная борьба, полная политических и военных просчетов, встреченная недовольством во всем мире. Аналогия очевидна: Соединенные Штаты - это Британия, война с Ираком - бурская война, и следовательно, будущее Америки выглядит безрадостным. Чем бы ни закончилась война в Ираке, стоила она огромных денег. Война привела Соединенные Штаты в состояние огромного напряжения и смятения, на армию оказывается давление, репутация страны запятнана. Государства-изгои вроде Ирана и Венесуэлы и сверхдержавы вроде России и Китая используют в своих целях небрежность и невезение Вашингтона. И вновь звучит знакомая тема заката империи. История повторяется.
Но сколь явным ни было бы сходство, условия не совсем те же. Британия была странной сверхдержавой. Историки написали сотни трудов, объясняя, какие шаги во внешней политике мог бы предпринять Лондон, чтобы изменить свое будущее. Одни говорят, что все сложилось бы иначе, если бы Британия избежала бурской войны. Другие говорят, что ей следовало бы держаться подальше от Африки. Найэл Фергюсон выдвигает заманчивую версию, что если бы Британия не ввязалась в Первую мировую войну (а без участия Британии никакой мировой войны не было бы), она могла бы удержаться на позиции сверхдержавы. В этой цепочке рассуждений есть своя правда. Первая мировая война обанкротила Британию, но чтобы привести события в соответствие с историческим контекстом, стоит взглянуть на эту историю под другим углом. Необъятная империя Британии была порождением уникальных обстоятельств. Удивительно не то, что Британия пришла в упадок, удивительно, что ее доминирование продолжалось так долго[6]. Понимание того, как Британия играла свою роль - становясь со временем все слабее и слабее, - может помочь Америке осветить ее путь в будущее.
СТРАННОЕ ВОЗВЫШЕНИЕ БРИТАНИИ
Британия веками
В 1820 году, когда главными факторами валового национального продукта были население и сельское хозяйство, экономика Франции была больше экономики Британии. К концу 70-х годов XIX века Соединенные Штаты сравняются с Британией по большинству промышленных показателей, а к началу 80-х уже превзойдут ее - как это сделает и Германия пятнадцатью годами позже. К началу Первой мировой войны американская экономика вдвое превышала британскую, суммарные экономические показатели Франции и России также были больше британских. В 1860 году на долю Британии приходилось 53 процента мирового производства чугуна (в то время это было символом огромной промышленной мощи), а 1914-м она производила уже менее 10 процентов.
Несомненно, измерять могущество можно разными способами. Во время Первой мировой войны Лондон все еще оставался политической столицей мира. Везде за пределами Европы приказы из Лондона обсуждению не подлежали. Британия обзавелась империей еще до подъема национализма, поэтому она почти не встречала препятствий в деле организации и сохранения контроля над обширными территориями. Ее военно-морская мощь более века не имела себе равных. Она демонстрировала большую изобретательность в искусстве управления империей. В результате империя оставалась доминирующей силой в банковском деле, судоходстве, страховом бизнесе и в инвестициях. Лондон все еще был центром мировой финансовой системы, а фунт стерлингов - мировой резервной валютой. Даже в 1914 году Британия инвестировала за границу вдвое больше капиталов, чем ее
Однако в действительности британская экономика запаздывала. В те годы производство все еще составляло львиную долю национальной экономики, а товары, которые производила Британия, представляли скорее прошлое, чем будущее. В 1907 году она произвела в четыре раза больше велосипедов, чем США, но Соединенные Штаты выпустили в двенадцать раз больше автомобилей. Заметным стал разрыв в химической промышленности, в производстве научного оборудования, во многих других областях. Общая тенденция была очевидной: темпы роста Британии упали с 2,6 процента в ее лучшую пору до 1,9 процента в 1885 году и в дальнейшем продолжали падать. Тем временем рост Соединенных Штатов и Германии составлял около 5 процентов. Возглавив первую промышленную революцию, Британия хуже понимала, как следует приспосабливаться ко второй. Ученые стали обсуждать причины заката Британии практически с того момента, когда этот закат начался. Некоторые заостряли внимание на геополитике, другие - на экономических факторах: недостаточных инвестициях в новые заводы и оборудование, плохих трудовых отношениях и неумелом маркетинге. Британский капитализм остался старомодным и негибким. Британская промышленность застыла на уровне мелкого кустарного производства, в котором
