дело в различных условиях. Так же и честные люди из Ци у вас в стране Чу становятся грабителями. Ничего странного!
Пристыженный правитель поспешно сошел с трона и, почтительно сложив руки на груди, проговорил:
— Вы поистине мудрый человек, господин посол. С вами не может сравниться ни один сановник моей страны. Я готов внимать вашим речам и исполнить все, что вы попросите.
— Государь, взойдите на трон и выслушайте, что я вам сейчас скажу. У нас в стране Ци есть три воина, которые грозят сразиться с целой армией. Уже долгое время они готовятся напасть на вас, но я всеми силами противлюсь, так как знаю, что если наши страны начнут воевать, то страдать от этого будут рожденные в травах[149]. Допустить это никак нельзя. Я прибыл сюда, чтобы договориться о мире. И вы, государь, сами можете поехать к нам в Ци и заключить мирный союз. Наши страны станут друзьями, такими близкими, как губы с зубами[150] , и мы скрепим этот союз жертвенной кровью. Ежели вторгнутся соседи-враги, мы станем помогать друг другу. При такой взаимной поддержке мы на многие годы сохраним мир в наших царствах. Но если, государь, вы не послушаете совета, быть беде! Я не запугиваю вас, я только хочу, чтоб вы хорошенько поняли.
— Одинокий[151] внимательно выслушал ваши мудрые речи и уже принял решение установить с царством Ци братский союз. Меня продолжают тревожить лишь ваши три силача, которые, как известно, лишены не только благородства, но и человечности. Из-за них я опасаюсь ехать в вашу страну.
— Не беспокойтесь, государь! Я буду охранять вас сам, а, кроме того, есть у меня план. Все трое умрут на ваших глазах, и тогда вражда между нами вовсе исчезнет.
— Если их действительно не станет, мы готовы посчитать себя вассалами и будем охотно платить ежегодную дань.
Янь пообещал, что все будет исполнено.
Правитель Чу устроил в честь посла торжественный пир, и Янь уехал, а спустя некоторое время с богатыми дарами тронулся в путь и сам государь Чу. Но вернемся к Янь Ину.
Он послал в свое царство гонца, чтобы заранее известить о событиях. Обрадованный государь Ци повелел всем крупным вельможам и мелким чиновникам выйти вместе с ним за городские ворота для встречи посла. И лишь три великана остались очень недовольны новостями. Когда Янь Ин приблизился к городским стенам, правитель вышел из своей колесницы и пошел навстречу вельможе. Обменявшись фразами о тяготах пути, государь пригласил канцлера в экипаж и направился во дворец, провожаемый густыми толпами людей. После беседы с правителем Янь Ин отправился домой, а на следующий день снова явился ко двору. Возле одного павильона он увидел трех великанов, играющих в кости. Янь Ин отвесил поклон, но чванливые воины даже не повернули головы, словно не замечая его. Постояв некоторое время, Янь пошел к государю и пожаловался ему на трех грубиянов.
— Они и со мной обходятся как с неразумным младенцем, — вздохнул правитель. — Приходят во дворец с мечами. Кажется, они замышляют захватить трон. Хотелось бы избавиться от них, но как это сделать? Я нахожусь в полной растерянности.
— Не тревожьтесь, государь!.. У меня созрел план. Если все исполнится, эти нахалы сами себя погубят. Прошу вас лишь одного: устройте большой пир по случаю приезда государя Чу и его вельмож.
— Что ты задумал?
— Три великана храбры, но глупы. Если замысел мой удастся, можно избавиться сразу от трех.
И Янь Ин ему рассказал. Государю весьма понравился ловкий план Яня, и он горячо одобрил его.
На следующий день к воротам дворца подъехал правитель царства Чу в сопровождении более сотни вельмож, военных и штатских. За свитой следовали повозки, груженные золотом, перлами и разными редкостными изделиями. Правитель Ци пригласил гостя в покои. Государь Чу, войдя в тронную залу, отвесил торжественный поклон. Хозяин поспешил ответить на приветствие гостя. Когда оба государя сели, правитель Чу приказал своим придворным внести дары.
— Подношу вам эти скромные дары в надежде, что вы их не откажетесь принять, — проговорил он, почтительно сложив руки на груди. — Двадцать лет мы, как злодеи, вторгались в вашу страну. Но вот после беседы с вашим канцлером я решил принести свои извинения.
Цзингун с благодарностью принял подношения соседа. После церемонии встречи начался торжественный пир. Оба государя и их подданные оказывали друг другу всяческое почтение и любезность. Что до трех великанов, то они, опоясанные мечами, стояли в дальней части дворцовой залы, сохраняя свой обычный надменный вид, но на них никто не обращал внимания.
Когда пирующие захмелели, правитель Ци приказал:
— В нашем саду созрели золотистые персики, сорвите их и принесите сюда.
Через мгновение дворцовый евнух внес на золотом подносе пять плодов.
— В этом году созрели лишь пять персиков. По вкусу и аромату они ни с чем не сравнимы, — сказал государь Ци и обратился к Янь Ину: — Канцлер! Наполни кубки, мы отведаем плоды.
В те далекие времена, о коих идет речь, персики очень ценились, так как вырастить их было весьма нелегко. Не удивительно, что все присутствующие смотрели на них как на редкую диковину. Янь Ин налил в яшмовый кубок вина и поднес правителю Чу. Гость выпил и съел персик. Второй кубок вельможа поднес своему государю. Тот осушил его и также съел персик.
— Эти плоды — большая редкость, — проговорил правитель Ци, — мы даруем один персик канцлеру, который сделал много для нашего трона. Именно он помог установить мир между нашими странами.
Янь Ин, опустившись на колени, выпил кубок вина и съел персик, который ему даровал государь.
— Оставшиеся плоды получат те придворные, кто имеет наибольшие заслуги, — сказал Цзингун.
И тут перед столом государя появился Тянь Кайцзян.
— Государь, во время охоты в горах Тушань я голыми руками убил свирепого тигра. Велик ли мой подвиг?
— Нет большего подвига, чем служить государю и спасти его, — ответил Цзингун.
Янь Ин поспешил поднести храбрецу вино и персик.
— Эка невидаль убить тигра! — загремел Гу Ецзы. — На реке Хуанхэ я отрубил голову дракону и спас властителю жизнь. Меня не устрашили даже огромные волны. Велик ли мой подвиг, государь?
— Без сомнения, твой подвиг можно считать выдающимся. Я жалую тебе тоже кубок вина и персик.
Янь Ин быстро наполнил кубок и поднес герою золотистый плод. В это время к столу государя, отмеряя большие шаги, подошел Гунсунь Цзе. Полы его халата развевались от стремительного движения.
— Я бился железной палицей с многотысячным войском и помог государю выйти из окружения. Никто из врагов не отважился приблизиться ко мне. Велик ли мой подвиг?
— Да, твой подвиг трудно сравнить с другими деяниями, которые случаются на небе иль на земле… Но вот беда, на блюде не осталось плодов. Выпей пока чарку вина, а персика тебе придется подождать до будущего года.
— Твои подвиг самый великий из всех, но ты промедлил рассказать о нем, — заметил Янь Ин. — Уже нет плодов и нечем отметить твои заслуги.
— Сразить дракона или убить тигра — пустяшное дело, — воскликнул Гунсунь, хватаясь за рукоять меча. — Я крушил многотысячную рать врагов, рубил их вдоль и поперек, так что вокруг меня оставалась пустота. Наконец, я спас жизнь государю! Мой подвиг ни с чем не сравним, а меня обделили подарком! Больше того, меня оскорбили перед правителями обеих стран, я опозорен на тысячи поколений. С каким лицом я буду служить теперь трону! — Великан взмахнул мечом и упал замертво с перерезанным горлом.
Тянь Кайцзян, пораженный смертью названого брата, тоже выхватил меч.
— Я съел персик, хотя подвиг мой незначительный, а мой брат, который действительно заслужил награду, ничего не получил. Такого позора я не переживу! — И он тоже вонзил в горло меч.
— Мы были близки, как кости с мясом, и поклялись друг другу разделить вместе жизнь и смерть. Оба брата погибли, я тоже не могу оставаться в живых! — вскричал воинственный Гу и также покончил с
