раз все сначала… Нам не привыкать…
И он был прав — конструктора уже ждали новые задачи, новые цели.
Осенью 1945 года Олег Антонов получил предложение возглавить филиал конструкторского бюро Яковлева при авиационном заводе имени В. П. Чкалова в Новосибирске.
Антонов немедленно согласился на это предложение — еще бы, предстояло начинать работу над созданием нового самолета не военного, а сельскохозяйственного назначения.
— Поставленная перед нашим коллективом задача заключалась в том, чтобы в те трудные послевоенные годы помочь быстрейшему восстановлению сельского хозяйства. Широким колхозным и совхозным полям нужен был достаточно мощный, высокопроизводительный воздушный труженик.
Применить маленькие учебные или устаревшие военные самолеты, кое-как приспособленные к работе в сельском хозяйстве, как это сделали, например, в Соединенных Штатах Америки, Канаде и других странах, мы не хотели.
Стране нужен был самолет с большей грузоподъемностью, способный взлетать не только с хороших аэродромов, но и с любого более или менее ровного поля.
Вместе с Антоновым в Новосибирск вылетели его ближайшие соратники: Елизавета Аветовна Шахатуни, Борис Николаевич Шереметьев, Александр Павлович Эскин. Это было основное ядро конструкторов.
Кого же пригласить еще?..
Годами проверенные «старые» конструкторы не подведут — не раз доказывали они и свои возможности, и свою настойчивость.
Но для проектирования, а затем и строительства нового самолета нужны были также и молодые кадры — разумеется, преданные общему делу.
И тогда Олег Константинович рискнул — он забрал в состав своего КБ целый курс молодых ребят — выпускников Новосибирского авиационного техникума.
Двадцати-, двадцатидвухлетние ребята, безо всякого опыта, полураздетые, голодные и неухоженные, они должны были составить основу коллектива, перед которым вставали весьма ответственные задачи.
Конструкторский «детский сад» не подвел. Олег Константинович обладал потрясающей способностью увлечь и сплотить сотрудников вокруг интересной идеи.
И он сделал это благодаря особым отношениям, которые сами собою устанавливались между ним и молодыми сотрудниками.
— Олег Константинович никого не учил, — рассказывает Елизавета Аветовна. — Он приглашал талантливого человека на решение того или иного конкретного дела. Он умел увлечь преданный ему коллектив и собственным примером самоотверженности увлекал за собой других.
Так во главе бригад, решавших конкретные задачи по созданию самолета под общим руководством Антонова, появились талантливые и увлеченные люди.
Алексей Яковлевич Белолипецкий закончил Московский авиационный институт; попросился в Новосибирск на завод имени Чкалова, где и встретился с Антоновым.
— Создание новой техники — сложный процесс, — говорил мне при встрече Белолипецкий. — Коллектив конструкторов — это своеобразный оркестр, которым надо дирижировать, в основном импровизируя. Олег Константинович весьма неплохой дирижер и импровизатор — я с охотой пошел к нему.
Николай Степанович Трунченков — знаменитый авиамоделист. За ним девять мировых и семнадцать всесоюзных рекордов. За ним — классические книги по авиамоделизму.
Встретившись с ним в Москве сразу же после войны на соревновании моделистов, Антонов в лоб спросил Трунченкова:
— Не хотел бы ты поработать у нас? Новый, многоцелевой мирный самолет…
— Почему нет? Но я демобилизуюсь лишь месяца через два.
— Идет. Место начальника модельной мастерской тебе обеспечено.
Александр Павлович Эскин — старейший, еще с планерных времен соратник Антонова. Прекрасный механик, знаток технологии и летного дела, Эскин всю свою жизнь связал с самолетами АН.
Ануфрий Викентьевич Болбот — способный авиаинженер, ставший впоследствии после продолжительной работы в КБ заместителем министра авиационной промышленности.
Елизавета Аветовна Шахатуни — вторая жена Антонова — талантливый расчетчик-прочнист. Через руки ее прошли все самолеты, выпущенные фирмой Олега Антонова в разное время, вплоть до его кончины.
Евгений Кузьмич Сенчук, Владимир Антонович Домениковский, Валентин Николаевич Гельприн, Виктор Гаврилович Анисенко, Николай Петрович Смирнов, Виктор Александрович Гарвардт — вот имена специалистов, составивших монолитную основу конструкторского бюро, зародившегося в Новосибирске.
Задача, вставшая перед Олегом Константиновичем Антоновым, была ясна.
Еще до войны, занимаясь немецким «Шторхом», он обдумывал и даже предлагал к постройке многоцелевой самолет подобного типа. Сказался и каунасский опыт, где должны были начать строительство близких по конструкции машин.
— Самолет, подобный АН-2, я задумал давно, — говорил Антонов. — Проект связной машины с таким же двигателем, что и на АН-2, и такой же схемы я отправил на экспертизу в научно-исследовательский институт еще до войны. Ответа не было. Я стал узнавать. А мне сказали: скорость триста километров маловата, нужно хотя бы триста пятьдесят… А зачем сельскохозяйственному самолету такая скорость? Ему чем меньше — тем лучше. Да и о посадке необходимо думать — где там бетонные полосы? Наш самолет должен взлетать и садиться с любой грунтовой площадки. Когда-то эту идею забраковали. Но сегодня она может возродиться во всю силу.
Именно такой самолет не раз виделся ему в вечерние часы, еще тогда, когда он работал над боевыми машинами у Яковлева.
Встал вопрос: моноплан или биплан? Что лучше отвечает задуманному самолету?
«Биплан давно устарел — ваш АН-2 сойдет через пару лет», — говорили «специалисты».
«А нельзя ли сделать моноплан?» — спрашивали Антонова, глядя на чертежи его детища.
«Нет, биплан значительно выгоднее», — отвечал конструктор после дополнительных расчетов.
Биплан с крылом, профиль которого разработан Петром Петровичем Красильщиковым — талантливым соратником Жуковского, — вот о чем он думал.
Осталась проблема мотора. Предлагался мотор АШ-21 мощностью 730 л. с.
— Нет, нам нужна большая мощность, — говорили конструкторы, — не меньше 1000 л. с. Нас устраивает АШ-62 ИР Аркадия Дмитриевича Швецова. Ранее его устанавливали на истребителях — пусть послужит деревне!
— Ладно, — ответили Антонову, — проектируйте самолет на два варианта мощностей, а там посмотрим…
Не тут-то было! Научно-исследовательский институт Гражданского Воздушного Флота заявил, что самолет подобного типа якобы вообще не нужен нашему хозяйству.
Группа специалистов сообщила о том, что подобный самолет не предусмотрен планом опытного строительства; внеаэродромный самолет предусмотрен с мотором 200 л. с.; местные аэродромные линии не могут обеспечить его систематическую полную загрузку (1000 кг или 10 пассажиров), а мотор АШ-62 ИР не пригоден для эксплуатации во внеаэродромных условиях и слишком дорог для массового типа самолета.
Вопрос был ясен — вышестоящие авторитеты не пропустят выстраданный конструкторами проект.
В чем же дело, пытались они разобраться в происходящем.
Видимо, расчеты авторитетов были основаны на статистике существовавших самолетов.
«Существовавших. Но ведь авиация всегда развивалась за счет появления самолетов, не существовавших ранее, — пишет Антонов. — Конструктор всегда стремится не уложиться в статистику прежних самолетов, а выйти за ее рамки.
