– Бежим в инсулу!
– Что значит это слово?
– Так здесь называли многоэтажные жилые дома.
– Такие как вон тот? – Фрида указала на серый семиэтажный колосс, что возвышался по левую сторону от ратушной площади за руинами храма Великой Богини.
– Его я и имею в виду! Он тут один такой. Бежим!
Эмпузы и впрямь появились. И были они похожи на огромные летающие рты.
Рты эти были просто омерзительны. Посредством короткого пищевода они соединялись с желудком, который, в свою очередь, был оснащен двумя парами мерзко трепещущих крылышек. Этим трепетаньем эмпузы напоминали птичек-колибри с южного взморья Адорнии. Но всем остальным они скорее походили на черных морских ежей, вдруг обретших способность парить...
– Ну и дрянь! – прошипела Фрида, поливая ближайшую стаю эмпуз своими смертоносными стрелами.
Стрелы, всякий раз находя себе новую цель, отправляли очередную мерзко стрекочущую тварь корчиться на булыжниках мостовой.
Но исчадий Праймзоны было слишком много – гораздо больше, чем стрел в колчане Фриды!
Буджум не отставал от боевой подруги.
Напрягшись всем своим могучим телом, он посылал в налетающих кровососов испепеляющие цепные молнии.
В особо удачные моменты каждая такая молния приканчивала пять-шесть эмпуз.
Если бы только Буджум мог пускать молнии безостановочно! Увы, ему требовалось время на отдых...
Меньше всех повезло Людвигу – ему приходилось обороняться особенно энергично. А все потому, что дротики, которыми он был вооружен, исключительно плохо работали против подобных летающих целей. Слишком уж эмпузы были вертлявы и стремительны...
А вот Шелти отнюдь не давал себя в обиду!
Облекшись самолично изобретенной и отлитой по частям броней из золотистого кварцита, Шелти заставлял одну эмпузу за другой ломать зубы в попытках прокусить ее.
Тех же особенно назойливых тварей, которые продолжали упорствовать, Шелти приканчивал хлопком особых усилительных перчаток.
А вот Рутгер – тот по старинке орудовал мечом, который он запускал порхать вокруг себя гудящим веером. Разрубленные пополам эмпузы так и сыпались наземь. Черный листопад!
Несмотря на весь героизм и сметку членов отряда, продержаться против такого количества опасных и летучих нападающих сколько-нибудь долго было невозможно.
К счастью, инсула была уже близко.
А Иманд, вбежавший в многоэтажку первым, уже запечатывал окна и двери первого этажа при помощи особых артефактов.
Каждый такой артефакт, именовавшийся “черным парусом”, представлял собой небольшой кусочек тяжелого, но крайне эластичного вещества, похожего на смолу.
Под воздействием сильного удара такой артефакт стремительно разрастался, превращаясь в исключительно прочную пленку, которая залепляла предоставленное ей отверстие по периметру. Причем залепляла так надежно, что ни просочиться по краям, ни отодрать край пленки не было никакой возможности.
Стаи эмпуз слетались к оконным проемам, ударялись о черные преграды (во время таких ударов пленка надувалась, как парус ялика) и, не солоно хлебавши, откатывались назад с недовольным клекотом.
Герои один за другим вбегали в инсулу, тяжело дыша.
И, заливая друг друга кровью из свежих ран, оставленных на их телах зубастыми летающими ртами, благодарили Праймзону за то, что она научила Иманда пользоваться “черными парусами”...
Егерь вскочил в инсулу предпоследним – он буквально втащил в дверь Рутгера, который совсем обессилел от этой безумной скачки.
Последней, спиной вперед, вошла Фрида – она прикрывала отступление, ведь ее стрелы оказались самым эффективным оружием против обнаглевшей нечисти.
Стоило лучнице переступить порог инсулы, как Иманд наглухо запечатал входную дверь. А затем для верности запечатал еще раз!
Фрида в изнеможении упала на мозаичный пол и замерла – от беспрерывной стрельбы у нее невыносимо ныли предплечья.
Рядом с ней грузно опустился изрядно покусанный Людвиг.
Как ни странно, лучше всех выглядел Шелти – благодаря своим чудесным доспехам. Поэтому именно ему Иманд поручил стать у двери и охранять отдых друзей.
Также и Буджум: он держался молодцом и вдобавок не желал сидеть без дела!
– Пока вы тут отлеживаетесь, я проверю подвалы. Погляжу, не притаились ли там еще какие-нибудь твари, – сказал молниеносный.
Иманд, конечно, не возражал. Он снял с пояса фляжку с водой и с наслаждением отпил из нее. Самое главное: они живы!
Глава 24. Игристое Старой Империи
