Изобретатель Шелти
Члены отряда сидели на корточках в центре мозаичного пола и разглядывали мраморный вестибюль инсулы, гостями которой невольно оказались.
Несмотря на свой немалый возраст, стены вестибюля по-прежнему были украшены прекрасно сохранившимися фресками.
На одной из них величественные, в длинных красных платьях женщины и голопопые дети собирали плоды с пышно зеленеющей, раскидистой яблони. На другой смуглые мускулистые юноши играли в мяч. На третьей – красивая, с робким лицом и высокой прической девушка и две ее подруги наряжались возле бронзового зеркала...
– Интересно, кто здесь, в этом доме, жил до Катаклизма? Наверное, какие-нибудь принцессы? – имея в виду прелестниц возле бронзового зеркала, спросила Фрида.
– Принцессы? – удивился Иманд. – Ну что ты! Принцессы жили во дворце, руины которого ты могла видеть по правую руку от Аллеи Королей... А здесь – здесь селились зажиточные, но безродные горожанки. Потому что знатные родовитые горожанки жили на своих виллах, за чертою города. Они, кстати, не сохранились, по ним как раз прошла граница провала.
– Как много вы знаете про Город Мертвых! – восхищенно прошептала Фрида.
– Конечно много. По семейной легенде здесь жил кто-то из моих прадедов по материнской линии.. Да и сам я бывал здесь не менее двадцати раз! Но это уже после Катаклизма, разумеется...
– И много здесь таких многоэтажных домов как этот? – спросила Фрида.
– Ты будешь смеяться, он здесь такой один.
– Почему один? Разве жить на седьмом этаже не забавно? Будь я рождена в этом городе, я бы непременно купила себе несколько комнат повыше, чтобы смотреть на рыночную площадь, на сады и аллеи свысока... Я бы выходила на крышу и чувствовала себя птицей! Богиней! Любовалась бы закатом и восходом!
– Следует предположить, что таких как ты в этом городе было немало... И потому руин инсул, подобных этой, я лично видел несколько десятков, – вздохнул Иманд. – Увы, лишь этот дом пережил Катаклизм и остался целехонек. Ведь, не забывай, во время Катаклизма весь город провалился на несколько метров вниз! Он один и устоял под натиском невзгод и времени...
– Выходит, время его не победило, – усмехнулась Фрида. И тут же вскинулась:
– Постой! Я сказала “не победило”? Значит, этот дом – он и есть “непобедимый”?!
– И притом “единственный непобедимый”! – подхватил Рутгер, который все это время внимательно следил за беседой друзей.
– Выходит так! – глаза Иманда загорелись. – А что если Предиктор и впрямь имел в виду эту инсулу?
В этот миг в вестибюле появился Буджум.
Его одежда и лицо были покрыты слоем жутко исторической пыли – было видно, что в подвалах он обшарил каждый угол.
В каждой руке Буджум сжимал по глиняной бутыли.
– Поглядите-ка, что я нашел! – басовито провозгласил он и эхо тотчас подхватило его слова. – Я не я буду, если это не вино Старой Империи!
– А что если это яд Старой Империи? – в шутку предположил Рутгер.
– А меня, сказать по правде, интересует совсем другой вопрос, – заметил Иманд. – Не видел ли ты, Буджум, в подвале Голубой Шар?
Буджум замер на месте.
– Голубой Шар? Но откуда ему там взяться?
Иманд объяснил. Однако ответ Буджума всех разочаровал.
– Я обшарил все подвалы. Но ничего похожего на Шар не увидел... Поэтому предлагаю выпить за наше чудесное избавление от мерзостных эмпуз того чудесного напитка, что уж сотню лет как заточен в этих пыльных сосудах!
С этими словами Буджум раскупорил одну из бутылок и, придирчиво обнюхав горлышко, смело отхлебнул из нее.
– Это игристое вино! – провозвестил он торжественно. – Полусладкое! Из винограда сорта шардоне! Людвиг! Шелти! Будете?
– Ну разве если по глоточку... – осторожно сказал Людвиг.
– Да подожди ты со своим вином! – отмахнулся Шелти. – Я вот о чем думаю: а почему мы считаем, что ценный артефакт обязательно должен лежать в каком-нибудь мрачном подземелье? Ведь это же инсула! У нее семь этажей! Может быть, Голубой Шар следует поискать где-то под крышей дома? Может он, как наша Фрида, любит жить повыше?
– Мы бы и не против поискать под крышей, – вяло заметил Иманд. – Да только все выходы наверх я тоже залепил “черными парусами”, чтобы до нас не добрались эмпузы, залетевшие в дом через окна верхних этажей!
– А что если на улице уже вышло солнце? И эмпузы, ослепленные его лучами, в испуге разлетелись по своим гнездам?! Неужели мы, вместо того, чтобы как следует обшарить инсулу, будем сидеть тут и тихо напиваться?!
– Кто сказал “напиваться”? – обиженно прогундосил Буджум. – Я предлагал “по глоточку”!
