Алла Демидова спросила Высоцкого после первой клинической смерти, что он чувствовал — и тот ответил: «Сначала темнота, потом ощущение коридора, я несусь в этом коридоре, вернее, меня несет к какому-то просвету. Просвет ближе, ближе, превращается в светлое пятно: потом боль во всем теле и открываю глаза — надо мной склонившееся лицо Марины».
Владимир Семенович предчувствовал свою смерть, знал, что это может случиться в любую минуту, но смерть не призывал… Когда его спрашивали, как там, на том свете, он часто отшучивался: «Врежу там — я на этом, врежу здесь — я на том».
Год 1980, високосный, начался для него трагически. Первого января он и несколько друзей встречали новогодний праздник на даче под Москвой. Отвезти в столицу Абдулова, которому на следующий день играть в спектакле, и Янкеловича вызвался Высоцкий. Выехали поздно, в Москву въехали около 10 часов вечера. Гололед, скорость «Мерседеса» 160–180 км/час — на Ленинском проспекте они попадают в сильнейшую аварию, вследствие которой Владимир Высоцкий выбивает головой лобовое стекло и отделывается ушибами, а два его друга попадают с травмами в больницу. «Он каждый день бывал у нас в безумном совершенно состоянии, — вспоминает В. Абдулов, — потому что он считал себя виновным». Владимир Семенович очень переживал из-за друзей, к тому же было заведено уголовное дело по факту аварии. Высоцкого и раньше пытались втянуть в судебные процессы над его администраторами, а тут был повод привлечь его к ответственности. И как он пел — «обложили меня, обложили»:
Друзья видели, что он погибает.
«…И когда мы явились из больницы, — рассказывает Всеволод Абдулов, — был дикий скандал. Вадим Туманов кричал: «Ты должен сейчас же лечь в больницу. Ты должен прийти в себя. Отдохнуть». «Да, ладно, перестаньте», — Володя все это переводил в шутку.
И наконец, когда я почувствовал, что все кончено, что говорить уже больше не о чем, тогда я сказал: «Володя, я был рядом с тобой в самый страшный момент. Сейчас я… Я понимаю, что уже ничем не могу помочь. Ты не хочешь лечь в больницу, не хочешь заняться своим здоровьем. А быть рядом и смотреть, как ты умираешь, я не могу. Поэтому, до свидания. Я ухожу. Нужно будет — позвони». И я хлопнул дверью.
И тогда случилось невероятное. Реакция, которой я не ожидал… Володя после этого лег в больницу и пытался лечиться.
Потом он поехал к Марине. И Марина его положила в очень дорогую больницу. И там он… Было ощущение такое, что конец вот-вот может случиться.
А что можно было сделать? Володя говорил сам… Он сказал: «Приготовьтесь, я скоро умру. Я готов, вы приготовьтесь!» И знаете, как это бывает у сильных, у настоящего сильного человека? Я так думаю: когда уже человек понимает, что это конец, то сразу он весь, этот мужской, сильный, настоящий организм начинает говорить «Нет!». И тогда появляются у него разные планы…»
Летом 1980 г. Владимир Высоцкий остался в Москве только из-за Олимпиады, чтобы сыграть несколько спектаклей «Гамлета» в Театре на Таганке. Любимову он не мог отказать. Последний спектакль состоялся 18 июля. Роль Гамлета стала для Высоцкого не просто ролью — судьбой! Он не играл, а жил на сцене, Гамлет взрослел вместе с ним. В 70-х — это был герой, для которого не существовало «не быть». Только быть! А закончил эту роль Высоцкий как грустный философ, познавший жизнь с ее извечным вопросом «быть или не быть?»
23 июля Владимиру Семеновичу стало плохо. Вызвали врачей из клиники имени Склифософского. Но не было свободного бокса, и решили забрать Высоцкого 25-го утром. Число 25 в жизни Владимира Семеновича имеет мистически-роковое значение. 25 января он родился и 25 января Ю. П. Любимов был утвержден режиссером Театра на Таганке, где Высоцкий состоялся как всем известный актер и автор песен, 25 июля была свадьба с Людмилой Абрамовой и 25 июля он умер во сне. Говорят, что это наиболее легкая смерть и давно подмечено — чаще всего умирают так сильные, жизнелюбивые люди: они уходят несуетливо, спокойно, словно переселяясь в другой ими познанный во сне мир.
Из книги Марины Влади «Владимир, или Прерванный полет»:
«…23 июля вечером наш последний разговор:
— Все, я с этим покончил, ты еще хочешь видеть меня? У меня билет и виза на двадцать девятое.
— Приезжай, ты же знаешь, что я тебя жду.
— Спасибо, любимая.
Как часто раньше я слышала эти слова, теперь — вот уже очень давно — ты не шепчешь их мне. Я верю им, сейчас я вновь чувствую тебя близким и доверчивым. Два дня я нахожусь во власти радости, готовлю целую программу встречи с тобой, думаю, как ободрить тебя, как развлечь. Привожу в порядок дом, делаю запасы, покупаю цветы, прихорашиваю себя.
В четыре часа утра 25 июля просыпаюсь в поту, зажигаю свет, поднимаюсь и долго смотрю на красный след на моей подушке — я раздавила огромного комара. Как в каком-то беспамятстве, пустыми глазами я гляжу на это цветное пятно. Проходит мгновение, и вдруг я слышу, как звонит телефон, и уже знаю, что услышу не твой голос…
