В Поисках Роста

яростная конкуренция за лицензии на покупку долларов. Всюду, где основная возможность извлечения прибыли заключается в том, чтобы обойти правила, установленные государством, дела в реальной экономике идут неважно.

Но это только начало. Премия черного рынка выступает в качестве налога на экспортеров. Ведь экспортеры вынуждены продавать заработанные амери­канские доллары своему центральному банку по официальному курсу. А за импорт им приходится платить по курсу черного рынка. Вариантов здесь толь­ко два: либо экспортерам не предоставят достаточно валюты, чтобы они могли покупать импортные товары по официальному курсу, либо предоставят. Если необходимого количества валюты им не предоставят, то, конечно, им придется покупать доллары на черном рынке. Даже если им предоставят достаточно дол­ларов по официальному курсу, экспортеры, зная о возможности продать эти доллары на черном рынке, оценят их по «черному» курсу и используют лишь некоторые из этих драгоценных долларов для покупки импортных товаров. В сущности, они покупают импортные товары по высокому обменному курсу черного рынка, а продают свои экспортные товары по низкому официальному обменному курсу. Таким образом, высокая премия черного рынка для экспорте­ров оборачивается штрафным налогом. Росту такая ситуация не способствует.

В Гане премия черного рынка во многом способствовала краху производ­ства какао. На этом примере мы еще остановимся в одной из следующих глав. В 1950-х гг. производство какао составляло 19 % ВВП Ганы, а в 1980-х гг. упало до 3 %. В 1982 г. по размеру премии черного рынка Гана поставила мировой ре­ корд — 4264 %. На протяжении восемнадцати лет из предыдущих двадцати эта премия постоянно была выше 40 %. Она выступала как налог на производство какао — потому что фермеры вынуждены были продавать свое какао государ­ственной закупочной комиссии по цене, отражающей официальный обмен­ ный курс. А покупать импортные товары им приходилось по цене черного рын­ка, то есть во много раз дороже. К 1982 г. фермеры — производители какао по­лучали за свою продукцию только 6 % от мировой цены на этот продукт. Сти­мулы к контрабандной переправке какао в другую страну и продаже его там по мировой цене были головокружительными. А люди реагируют на стимулы. Пытаясь бороться со стимулами, ганийский военный диктатор того времени, Джерри Роулингс, ввел смертную казнь за «экономические преступления» вроде контрабанды.

Как мы видели в предыдущей главе, в те годы в Гане страдало не только про­изводство какао. За двадцать лет существования высокой премии черного рын­ка доход среднего ганца упал почти на 30 %.

Премия черного рынка Ганы достигла таких запредельных высот из-за ком­бинации различных элементов плохой политики. Номинальный валютный курс был зафиксирован. Правительство финансировало бюджетный дефицит, печатая деньги, что приводило к инфляции. Экспортеры старались утаить при­были, поэтому официальный объем экспорта упал. К1982 г. официальный курс настолько оторвался от реальности, что, когда наступила долгожданная деваль­вация, цены в Гане почти не выросли.

Если ознакомиться с данными по другим странам, то можно увидеть сход­ные пагубные последствия существования высокой премии черного рынка. В странах, где премия черного рынка в некоторые годы превышала 40 %, средние темпы роста на душу населения составляли в этот период 0,1 %. (В те же годы страны с нулевой премией черного рынка росли примерно на 1,7 % в год.) В странах, где при особенно плохих правительствах премия черного рынка взле­тала выше 1000 %, ВВП в среднем уменьшался на 3,1 % в год. В таблице 11.1 по­казаны все такие случаи [7].

Таблица 11.1. Опасные годы: периоды, когда премия черного рынка превышала 1000 %

Страна

Период, когда премия черного рынка превышала 1000%

Медианное значение размера премии черного рынка

Медианное значение роста на душу населения

(%)

Гана

1981-1982

2991

-7,7

Индонезия

1962-1965

3122

-0,7

Никарагуа

1984-1987

4409

-5,6

Польша

1981

1404

-11,4

Сьерра Леоне

1988

1406

-0,4

Сирия

1987

1047

-2,9

Уганда

1978

1046

-6,9

Связь между высоким размером премии черного рынка и отрицательными темпами роста очень сильна. Давайте предположим, что премия черного рын­ка вызывает низкие темпы роста. Тогда еще один легкий способ, с помощью которого плохое правительство может убить стимулы для роста, — это зафик­ сировать номинальный обменный курс во время периода высокой инфляции, пока премия черного рынка не вырастет до заоблачных высот.

Создание высокого бюджетного дефицита: повесть о трех кризисах

С 1950-го по 1972 г. в Мексике царила макроэкономическая стабильность. Эта эпоха получила название «стабилизирующее развитие». Курс песо к долла­ру все эти годы оставался фиксированным, инфляция — низкой. В стране бы­ли хорошие показатели экономического роста — 3,2 % в год. Но когда в 1970 г. Луис Эчеварриа стал президентом, у многих было ощущение, что все не так уж хорошо. Многие мексиканцы задавались вопросом, помог ли экономический рост множеству бедняков в стране. Эчеварриа отреагировал на это новой про­граммой, названной «перераспределение вместе с ростом».

Мы, экономисты, горячо приветствовали действия Эчеварриа. Девиз «пе­рераспределение вместе с ростом» стал очень популярен среди специалистов по бедным странам. К сожалению, мы уходили из сферы, в которой и так пони­мали довольно мало (факторы экономического роста), в сферу, в которой не понимали почти ничего — как, не снижая рост, перераспределить доход в поль­зу бедных. (С тех пор экономика снова вернулась к стадии роста, но теперь мы опять склоняемся к перераспределению, по- прежнему не очень хорошо пони­мая, как его добиться.)

Программа, которую стремился реализовать Эчеварриа, выбила из его рук рычаги контроля над дефицитом государственного бюджета. В долгосрочной перспективе это обошлось бедным гораздо дороже, чем временные выгоды, которые они могли получить благодаря «перераспределению вместе с ростом». В 1970-1976 гг. действия Эчеварриа вызвали ряд негативных эффектов. Даже теперь, три десятилетия спустя,