своего первого учителя Гермодамаса Пифагор получил знания основ музыки и живописи. Затем у Ферекида на острове Лесбос молодой человек учился астрологии, предсказанию затмений, тайнам чисел, медицине. Через несколько лет Пифагор отправился в Милет, где слушал лекции Фалеса.
Пифагор побывал и в Египте, где якобы приобщился к тайнам и учениям местных жрецов. Надо сказать, что их познания не ограничивались мистикой. Египетские служители культа с давних времен прекрасно разбирались в математике, астрономии, медицине. Естественно, все это было круто приправлено религией и суевериями. Там же, в Египте, самосец был захвачен в плен персами и у них познакомился с ближневосточной мудростью, основами магии и какими-то индуистскими тайнами.
Таким образом, Пифагор в интеллектуальном плане испытал на себе воздействие едва ли не всех существующих в современном ему мире учений. Восточная и греческая науки, философия и мистика определили основы пифагореизма.
На родине Пифагор пробыл недолго и, спасаясь от тирании Поликрата, в 532 г. до н. э. переехал в греческую колонию Кротон. Этот город был расположен в Южной Италии. Здесь греки создали несколько крупных культурных центров, не уступавших, а то и превосходивших в развитии многие города-метрополии. Населенным пунктам Италии не грозил захват со стороны персов. Именно поэтому здесь поселились многие лучшие представителей эллинской культуры. Всем известен город Сибарис, жители которого, неженки и эстеты, дали имя любителям удобств и роскоши всех времен. Кто не знает о Сиракузах — родине другого выдающегося ученого античности — Архимеда?
Ни в чем не уступал этим центрам и Кротон. Пифагор же и его соратники стали политической элитой этого города-государства. Окружив себя преданными почитателями, в основном аристократами, Пифагор создал нечто среднее между тайным обществом, ученой академией и политической партией. Кротонский мудрец создал мощную математическую и музыкальную школу, развил совершенно своеобразное философское учение, создал, по сути дела, новую религию.
В основе политической деятельности Пифагора лежала его глубокая привязанность к идеалам аристократического правления и столь же глубокая ненависть к демократам (которые, кстати, зачастую и поддерживали тиранов). Кротон под влиянием мыслителя превратился в аристократическую республику, где властью обладали к тому же представители интеллектуальной элиты. Город успешно боролся за свое влияние в регионе. Так, Сибарис был рагромлен именно в войне с городом Пифагора. Это лишь усилило тот авторитет, которым обладал ученый в Древней Греции.
В конце VI века до н. э. рабовладельческая демократия свергла власть пифагорейцев, многие из них погибли во время переворота. Однако сам лидер союза уцелел. Он эммигрировал в Метапонт, где и умер в глубокой старости в 500 г. до н. э. (Для того времени 80-летняя жизнь считалась исключительно долгой. Это и сейчас немало.)
Многие из учеников Пифагора вскоре заняли ведущие позиции в политической жизни разных городов Эллады. То тут, то там возникали новые пифагорейские союзы. Среди преемников Пифагора были крупные ученые, философы и врачи. Впоследствии еще на протяжении многих веков общественные деятели, ученые и философы называли себя пифагорейцами — столь велико было культурное наследие мыслителя.
Популярность Пифагора в Кротоне была связана с его незаурядными качествами, с его умением увлечь за собой людей, талантом политического оратора и религиозного проповедника. Недаром само имя Пифагор означает «убеждающий речью». Сначала Пифагор организовывал уличные лекции и выступления, затем приступил к учебе у себя дома. Наконец ему удалось сформировать союз, который вскоре и стал основной политической силой в государстве.
Среди членов союза он обладал практически неограниченной властью. «Он сам сказал!» — эта формула магическим образом действовала на любого спорщика. Культ личности Пифагора отразился и на последующих легендах о его жизни. Говорили, что у него было золотое бедро, что он мог проповедовать одновременно в двух местах. Пифагор же тщательно поддерживал сложившуюся репутацию необыкновенного человека, носил богатые одежды из белой шерсти, золотые украшения. Никто не видел, чтобы он до захода солнца пил вино, плакал или смеялся. Главе союза приписывали такое высказывание: «Разумные живые существа подразделяются на три вида: люди, боги и существа, подобные Пифагору».
Ритуал посвящения в члены пифагорейского союза был окружен множеством тайн, разглашение которых сурово каралось.
«Когда к нему приходили младшие и желающие жить совместно, он не сразу давал согласие, а ждал, пока их не проверит и не вынесет о них свое суждение», — писал Ямвлих.
Но и попав в орден после строгого отбора и испытательного периода, новички могли только из-за занавеса слушать голос учителя, видеть же его самого разрешалось только после нескольких лет очищения музыкой и аскетической жизнью. Пифагорейский аскетизм для новичка сводился, прежде всего, к обету молчания.
«Первое упражнение мудреца» состояло у Пифагора в том, чтобы до конца смирить свой язык и слова, те самые слова, что поэты называют летучими, заключить, ощипав перья, за белой стеною зубов. Иначе говоря, вот к чему сводились начатки мудрости: научиться размышлять, разучиться болтать.
Нравственные принципы, проповедуемые Пифагором, и сегодня достойны подражания. Согласно Пифагору, «каждый человек должен следовать таким правилам: беги от всякой хитрости, отсекай от тела болезнь, от души невежество, от утробы — роскошество, от города — смуту, от семьи — ссору. Вещей, к которым стоит стремиться и которых следует добиваться, есть на свете три: во-первых, прекрасное и славное, во-вторых, полезное для жизни, в-третьих, доставляющее наслаждение. Но наслаждение имеется в виду не пошлое и обманчивое, не утоляющее роскошествами наше чревоугодие и сладострастие, а другое, направленное на прекрасное, праведное и необходимое для жизни».
Система морально-этических правил, завещанная своим ученикам Пифагором, была собрана в моральный кодекс пифагорейцев — «Золотые стихи». Они переписывались и дополнялись на протяжении всей тысячелетней истории пифагореизма.
Вот некоторые извлечения из книги, содержащей 325 пифагорейских заповедей:
— Сыщи себе верного друга; имея его, ты можешь обойтись без богов.
— Юноша! Если ты желаешь себе жизни долгоденственной, то воздержи себя от пресыщения и всякого излишества.
— Юные девицы! Памятуйте, что лицо лишь тогда бывает прекрасным, когда оно изображает изящную душу.
— Не гоняйся за счастьем: оно всегда находится в тебе самом.
— Не пекись о снискании великого знания: из всех знаний нравственная наука, быть может, есть самая нужнейшая, но ей не обучаются.
Пифагорейцы вели особый образ жизни, у них имелся свой особый распорядок дня. День надлежало начинать со стихов:
Проснувшись, они проделывали мнемонические[81] упражнения, а затем шли на берег моря встречать восход солнца, обдумывали дела предстоящего дня, после чего делали гимнастику и завтракали. Вечером совершалось совместное купание, прогулка, ужин, после чего возлияние богам и чтение. Перед сном каждый давал себе отчет о прошедшем дне, заканчивая его стихами:
