понравившийся эмбрион — нужного им пола, с другими предпочтительными свойствами. Остальные же эмбрионы будут ликвидированы.
Некоторые наиболее рьяные «защитники» женских «свобод» в США ухватились за эту идею не только ради достижения более счастливого материнства, но и для идеального решения всего женского вопроса. Каким образом? Рассуждают так: мол, теперь американкам не придется выбирать между ребенком и карьерой. В молодые годы она сможет целиком посвятить себя продвижению по службе и не иметь никаких детей, зато в возрасте пенсионном, если, конечно, появится охота, можно с помощью репродуктивной биологии вырастить ребенка в пробирке или в чреве молодой женщины-наседки. Снова отдает привкусом суррогата.
Раздаются в Америке и другие голоса. Многие специалисты считают уничтожение эмбрионов во имя евгеники новым проявлением нацизма. С ними не согласен все тот же Грэм. «То, что случилось в Германии, не может повториться здесь», — убеждает он. В чем же разница между современными извратителями потенциальных возможностей генной инженерии и гитлеровскими экспериментаторами вроде доктора Менгеле, проводившего свои опыты на узниках концлагерей? Грэм видит ее в том, что в его методике нет никакого насилия. Дескать, план, за который он ратует, общество уже признает по целому ряду социальных и экономических мотивов. Да кроме того, матерям ведь предлагают высокосортных отцов их будущих детей, а не каких-то неполноценных мужей.
Грэм идет еще дальше. Он предлагает вознаграждать «достойные» пары за их решение обзаводиться детьми. Вознаграждать материально, через «Фонд прогресса человека», например созданный самим «новатором». Можно учредить и иные фонды, основатели которых будут выбирать «полноценные» пары и оплачивать все их расходы по рождению и воспитанию ребенка. Ответную благодарность отец с матерью могут выразить фонду, назвав младенца в честь какого-нибудь богатого покровителя. Можно себе представить, сколько появится в Америке «рокфеллеров», «морганов», «хьюзов» и т. д.
Программа Грэма значительно шире уже перечисленного нами. Он же советует, чтобы правительство США не стояло в стороне от столь важного дела, также ввело реестр поощрений для супружеских пар, обладающих высоким коэффициентом умственного развития. Денежные добавки, а быть может, и медали таким парам вручались бы после каждого зачатия и в день рождения их суперребенка. Для них надо бы по предложению Грэма отстроить специальные районы с очень привлекательными домами и чуть ли не символической квартплатой.
От всех этих советов несет этаким новоявленным расизмом, как, впрочем, и от хвастовства тех, которые гордятся, что являются донорами «банка спермы». Среди них и профессор физики Стэнфордского университета У. Шокли, удостоенный Нобелевской премии в 1956 г. В порыве благодарности за высокую оценку его мужских достоинств он охотно поддакивает Грэму, заверяет всех в важности экономических побудительных мотивов для «очищения наших генных запасов». Физик носится с идеей вознаграждения людей, признанных генетически второсортными, если они согласятся никогда не иметь детей. Он даже перещеголял своего «банкира», определив размеры вознаграждения обреченным на бездетность. Стерилизовать, по его мнению, надобно тех, у кого коэффициент умственного развития оказался ниже 100 по системе Ай-кью. Тысячи долларов для поощрения «покорных» вполне достаточно!
При этом Шокли без обиняков заявил: негры вообще низшие существа в генетическом отношении. Вывод? Он его не делает, но приходится серьезно сомневаться в том, разрешит ли он хотя бы кому-нибудь из этой расы иметь потомство. В том, конечно, случае, если физика-лауреата допустят к «печати». В Америке это вполне может случиться. Свидетельство тому — сама тема данного обсуждения. Есть в ней нечто нереальное, фантастическое, дикое. Но она существует в реальном мире, ее поддерживают вполне реальные богатые люди. Довод весьма и весьма солидный, чтобы всерьез относиться к манипуляциям вокруг евгеники.
И не столь важно, предлагаются ли меры насильственные или добровольные, экономические или социальные — все они отличаются одной пугающей особенностью: кто-то устанавливает стандарты по поводу того, кто должен иметь детей, а кто — нет. Кто-то выводит стандарт, какие дети желательны. И эти критерии многим могут не понравиться. А чему удивляться? Ведь только 2 из 100 женщин смогут, по канонам Мэнса, стать матерями. Будут ли эти две избранницы «самыми интеллектуальными»? Совсем не обязательно. Зато ясно строгим экзаменаторам, что отобранные женщины получили формальное образование, которое стоило им больших денег.
Что же останется на долю 98 женщин из 100? Как удовлетворить заложенную в них природой тягу к воспроизведению потомства, продолжению рода человеческого? Им остается только играть в материнство, играть в… куклы. Звучит дико, но, по американским стандартам, вполне реально уже в наши дни. «Малыши с капустного поля» поселились в домах многих тысяч американских женщин. Этих пластиковых созданий тиражирует фирма «Коулко». Тиражирует миллионами штук. Не следует путать «капустного дитятю» с примитивной игрушкой. В данном случае американке предлагают еще один суррогат материнства — неодушевленного ребенка, обладающего, правда, всеми суррогатными атрибутами. При нем полный комплект документов: свидетельство о рождении, документы об усыновлении-удочерении, имя…
Даже магазин, где американка может обзавестись «собственным чадом», оборудован как родильный дом. «Детишек» же люди в соответствующем данному медицинскому учреждению одеянии вынимают поочередно из-под капустного кочана. Всякому понятна условность происходящего. На нее не следует особенно обращать внимания. Новоявленная американская «мама» прощает обман. Зато приобретает иллюзию, которая позволяет ей скрасить существование. Кстати, при желании можно позволить себе большую «семью» — выбрать десяток-другой «детишек». И всех потом воспитывать много лет. «Детки» такие всегда с мамочкой, не грубят, не шалят, не просят есть, не бегут из дома, не нуждаются в оплате счета за обучение и прочих обременительных затратах.
Такой семейный «рай» уготовил, судя по всему, Грэм 98 % американских женщин. А чтобы они не роптали, подготовку в США начинают с детства. Девочкам предлагают для игры еще одну разновидность «капустного малыша» — куклу по имени Барби, которая должна увлечь ребенка все той же идеей общения с суррогатными детишками в будущем.
«Вспомните, как вы играли в куклы,
Сколько умильных слов. А суть одна: выкачать побольше денег на «шаловливую Барби» да приохотить детишек к общению с суррогатным детством. Это не преувеличение, если хорошенько разобраться. Никто не станет спорить, что девочки любят играть в куклы. В любой стране немало встретишь таких сценок. В Америке же нечто иное. Барби не просто кукла. Она олицетворяет собой как бы реальное человеческое существо, которому требуется не только наряжаться, причесываться, но и развлекаться в обществе. Внедрение такой куклы в американские семьи породило настоящий психоз: чья Барби оденется лучше, у чьей Барби лучше мебель, пляжные принадлежности, журналы. Издается в США и журнал «Барби» тиражом около 100 тыс. экземпляров. Как и периодика для американских женщин, журнал этот навязчиво предлагает специальные туалеты, оборудование, спортивные снаряжения и прочее, без чего не сможет «прожить» Барби.
Мидж, Аллен, Кен — имена друзей и подружек Барби. Им также требуется многое — и свадебные наряды, и охотничьи костюмы и т. д. Все, как в реальной жизни, но…
«У нее длинные, стройные ноги, красивая грудь, хорошенькая мордочка, вздернутый носик и стиль той девицы американской мечты, которая шагает во главе парада в маскарадном костюме,
