И что ж? Пока он держит банк в могиле, Здесь по ночам обыгрывают дочь. 1-й слуга
Ты всё смеешься. Это потому, Что у тебя на грош воображенья. Чуть что — сейчас на плаху, иль в тюрьму, Иль на галеры, иль куда в сраженье. Я не терплю всех этих «но» и «если», — Эх, посижу хоть в королевском кресле. (Садится) Послушай, право же, недурно. Мягко. И голова в каком-то просветленье… Подай-ка мне подушку для спины. 2-й слуга
Каков болван! Лишь задом прикоснулся К величию, а мнит себя великим. Да я тебя… 1-й слуга
Тсс… Онемей. Король… (Поспешно подбегают к двери. Входит Фома)
Фома
Что, мыши, шепчетесь? Метете щели? Шпионите? Всё нюхаете жадно, Не пахнет ли где падалью подгнившей? Кыш, прочь, долой, бесовское отродье! (Слуги уходят)
Везде, везде шушукаются, жмутся, Услужливо заглядывают в мысли И, преданно цепляясь за колени, Готовы все царапины и раны У короля по-песьи зализать. Куда бежать от верности такой? Весь воздух вкруг проклеен тусклым взглядом, Почтительно грязнящим исподлобья. Король… Раздетая душа, что каждый, Благоговейно локоть засучив, Нечистым пальцем тянется потрогать… О, скучно жить, когда и преступленье Не смеет быть самим собой под солнцем. Что мне осталось в этом заточенье, Где жертвы даже ласковы со мной? Мария! Легкое зерно под ветром, Ты, что должна бы это сердце резать Прикосновеньем каждым, каждым словом, — И ты лишь сон, бесшумная Мария. Мария (входит)
Ты звал меня? А я, как раз, случайно По лестнице спускалась и тотчас Услышала твой голос. Фома
Нет, иди, Почудилось тебе, должно быть. Мария
Правда? Ты так давно со мною не бываешь, — А без тебя мне как-то неспокойно, И хочется всё думать и грустить, И хочется, чтоб ты опять со мною Был ласковым и добрым, как когда-то.
