И знаю: в холоде высокомНи мести, ни прощенья нет.Лишь тучу ветер в небе гонит,Мерцает поздняя лунаИ, как неверная жена,Лик помутневший долу клонит.
1940
* * *
На дымный луг, на дол холмистый,На дальние разливы рек,На облако в лазури чистойГляжу из-под тяжелых век.И душу подозренье гложет,С холодным борется умом —За этой рощею, быть может?За этим, может быть, холмом? —Там, там, где ельник синеватыйВозник зубчатою стеной,Занес впервые страж крылатыйСвой грозный пламень надо мной…С тех пор изгнаннику не надоНи райских, ни иных цепей,Душа на всё теперь скупейИ даже мудрости не рада.Давно довольствуясь судьбою,Свободно жребий мой влачуИ больше спорить не хочуНи с ангелами, ни с собою.Пусть светит день, растет трава,Я ни о чем не сожалею, —Я знаю, — райские праваЗемных бесправий тяжелее.Но всюду, где, как в оны дни,Земля цветет красой, тревожно, —Я ставлю ногу осторожно,Боясь лукавой западни.Я ничего не забываю,Но тяжбы с прошлым не веду,Я равнодушно, на ходу,Мое бессмертье изживаю.
1940
* * *
Какой свободы ты хотела,Когда, страдая вновь и вновь,Ты трепетала и летелаИ падала, моя любовь?Забудь сердечные преданья,Смотри, как льется млечный свет, —Там в колыбели мирозданьяНи смерти, ни бессмертья нет.Всё связано и подчиненно,И та звезда, и солнце тоВ высоком рабстве неуклонноБегут в начальное ничто.Именованье до рожденья, —И чье бы имя ни взошло —Ни выбора, ни принужденья,Но неизбежность. Но число.Все домыслы и все гаданьяК одной разгадке приведут:Свободы нет ни там, ни тут,Моя любовь, мои страданья —