От Тарутино до Малоярославца

1860.

13. Глинка В. Малоярославец в 1812 году, где решилась судьба Большой армии Наполеона. СПб., 1842.

14. Глинка Ф. Н. Очерки Бородинского сражения. // 1812 год в русской поэзии и воспоминаниях современников. М., 1987.

15. Харкевич В. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников. Материалы Военно-Ученого архива Главного Штаба. Вып. 1, 2. Вильна, 1900, 1903.

16. Bertolini В. La campagna di Russia e il tramonto di Napoleone (1812–1815). Milano, 1940.

17. Bodart G. Militar-historisches Kriegs Lexikon (1618–1905). Wien und Leipzig, 1908.

18. Correspondence du marechal Davout prince d'Eckmuhl, ses commandements, son ministere 1801 1815. T. 3. Paris, 1885.

19. Du Casse P. — E. — A. Memoires et correspondance politique et militare du prince Eugene. T. 8. Paris, 1858.

20. Fain A. — J. — F. Manuscript de mil huit cent douze, contenant le precis des evenemens de cette annee, pour servir a l'histoire de l'Empereur Napoleon. T. 2. Paris, 1827.

21. Griois L. Memoires du general Griois. 1792–1822. T. 2. Paris, 1909.

22. Journal des operations de division Preysing (par lieutenant de Flotow). G. Fabry, Campagne de Russie (1812). Vol. 3. Paris, 1902.

23. Notes et documents des arhives du general de division comte d'Anthouard. «Carnet de la Sabretache». 2 -me serie. № 162, juin 1906.

24. Pieces officielles et bulletins de La Grande Armee Annee 1812 (Extrait du Journal officiel). Paris [1813].

25. Seruzier T. — J. — J. Memoires militaires. Paris, 1894.

26. Soltyk R. Napoleon en 1812. Paris, 1836.

27. Ternaux-Compans H. Le general Compans (1769–1845). D'Apres ses notes de campagne et sa correspondance de 1812 a 1813. Paris, 1912.

28. Vaudoncourt F. G. de. Memoires pour servir a l'histoire de la guerre entre la France et la Russie en 1812. Т. 1. Londres, 1815.

29. Capello G. Gli Italiani in Russia nel 1812. Citta di Castello, 1912.

30. Chambray G. De. Histoire de l'expedition de Russie. T. 2. Paris, 1823.

31. Labaume E. Relation circonctanciee de la campagne de Russie en 1812. Paris, 1815.

32. Martinien A. Tableaux par corps et par batailles des officiers tues et blesses pendant les guerres de l'Empire (1805–1815). Paris, 1898.

Б. С. Абалихин Историческое значение Малоярославецкого сражения

В декабре 1812 года походная типография Главного штаба издала листовку-брошюру «Обратный поход французов из России», в которой делался военно-стратегический обзор всей кампании, и давались оценки ее важнейшим событиям. Касаясь сражения за Малый Ярославец, автор брошюры, сотрудник типографии Э. Пфуль писал: «Сей день, увенчавший русское оружие новою славою, прекратил мгновенно все стратегические тонкости Наполеона и смешал все его планы».

Есть все основания считать, что брошюра отражала кутузовскую концепцию Отечественной войны в целом и планов французского полководца после оставления Москвы, в частности. Во-первых, основные ее выводы и обобщения основывались на оперативных документах Главной квартиры, в том числе донесениях главнокомандующего Александру I. Во-вторых, русское командование настойчиво пропагандировало брошюру как в России, так и за рубежом. В конце 1812 — начале 1813 годов она переиздавалась не менее 30 раз, в том числе на французском, немецком, английском, итальянском, польском и других европейских языках.

Но вот парадокс: ни в отечественной, ни в иностранной историографии план отхода французского полководца специально не рассматривался. Никто из историков не обратил внимания на слова брошюры о том, что поражение под Малоярославцем прекратило «мгновенно все стратегические тонкости Наполеона» и смешало «все его планы». Весь вопрос авторы свели к тому, куда намеревался Бонапарт вести свою армию. Большинство историков считали и считают, что он рассчитывал овладеть Калугой, а затем повернуть на Смоленск.

Родоначальником этой версии был известный немецкий историк К. Клаузевиц, который в 1835 году писал: «Отступающий в неприятельской стране, как правило, нуждается в заранее подготовленной дороге…» Это мнение полностью разделял академик Е. В. Тарле (1938), который утверждал, что «в Смоленске у Наполеона были готовы запасы, а на юге у него ровным счетом ничего не было». Эта точка зрения не выдерживает критики. Во-первых, если следовать логике Клаузевица — Тарле, то и войну французский император не мог начать, потому что никакой подготовленной дороги у него в России не было. Во-вторых, и это, пожалуй, главное, в Смоленске не было крупных запасов провианта. Главный интендант Великой армии генерал Л. де Пюибюск, находившийся, кстати, в этом городе, писал: «Я могу сказать, смело, что и Робинзон на необитаемом острове гораздо более нашел пособий, нежели наша армия в Смоленске». О том, что французам не удалось создать на Смоленской дороге необходимых запасов, знал Кутузов. 7 ноября он докладывал царю: «Должно было заставить его (Наполеона. — Б. А.) итти по Смоленской дороге, на которой (как нам известно было) он не приготовлял никакого пропитания». Теоретические предположения Клаузевица опровергла действительность: отброшенная от Малоярославца, зажатая со всех сторон русскими войсками, французская армия, отступая по Смоленской дороге, испытывала острую нехватку продовольствия. В-третьих, непонятно, для чего Наполеону понадобилось ввязываться в сражение с русской армией, если он мог из Москвы пойти кратчайшим путем на Смоленск. П. А. Жилин считал, что Бонапарт шел на Калугу, чтобы овладеть калужскими запасами.

Несмотря на очевидные противоречия, эта концепция получила широкое отражение в монографической (см., например, книги Л. Г. Бескровного, П. А. Жилина, Н. А. Троицкого), учебной и справочной литературе (см.: СИЭ, СВЭ).

Изучение разнообразных источников, прежде всего «Переписки Наполеона», изданной в Париже в середине прошлого века, дает возможность ответить на вопрос: куда намеревался Бонапарт вести свою армию, оставив Москву, что планировал предпринять в дальнейшем, а тем самым выяснить историческое значение Малоярославецкого сражения.

В первые две недели пребывания в Москве Наполеон утверждал, что будет здесь зимовать и заставит русское правительство подписать выгодный для него мир. По его приказанию Кремль, окружавшие Москву монастыри и часть сохранившихся зданий были укреплены.

Спешно создавались запасы продовольствия и фуража. По словам адъютанта императора А. де Коленкура, «была произведена тщательная уборка овощей, в частности капусты, на огромных огородах вокруг города. В районе двух-трех лье от города убрали также картофель и сено, сложенное в многочисленных стогах; транспорт был непрерывно занят перевозкой этих продуктов». Маршал Л. — Н. Даву писал жене 18 (30) сентября: «Несмотря на пожар, мы находим огромные ресурсы для продовольствия». Вступившие в Москву русские войска обнаружили огромные запасы, которых вполне хватило бы французской армии на всю зиму. Таким образом, распространенная версия, будто французская армия в Москве испытывала недостаток провианта и поэтому вынуждена была оставить город, не соответствует действительности. Наполеон шел на Калугу отнюдь не для того, чтобы «овладеть запасами русской армии».

Что же заставило завоевателя покинуть Москву? На такое его решение повлияли многие факторы. И упорное нежелание русского правительства вступать в переговоры, и начавшееся разложение французской армии, и действия русских партизан и ополченцев (за пять недель войска Наполеона потеряли свыше 30 тыс. солдат и офицеров), и тревожные сообщения из Франции, где поднимала голову оппозиция, и нараставшая мощь русской армии, из Тарутина угрожавшей главной коммуникации Наполеона. В том или