— Мы тоже можем на них поработать. Но сейчас главное — как-то успокоить родителей Луизы Батлер. Она ведь поехала на тусовку, а у нас об этой тусовке почему-то нет никаких сообщений.
Аманда вздохнула:
— Там не было патрульных машин.
Кэйт пришла в ужас:
— Ты щутишь?! Утром в программе новостей сообщили, что вчера вблизи леса собралось чуть ли не восемьсот подростков!
— Знаю. В патрульном подразделении сегодня многим пришлось покраснеть, уверяю вас. Воображаю, как бесновался старик! Господи Иисусе! Да если мы все пустим на самотек и не будем соблюдать осторожность, сюда вскоре нагрянет целая толпа фанатов, чтобы захватить нас.
Аманда кивнула.
Кэйт отправилась к старшему инспектору, голова у нее шла кругом. Ни одного патрульного подразделения на тусовке? Смешно и страшно! Амбар, где проходила тусовка, принадлежал Джону Эллису, местному фермеру, и он наверняка знал все до мельчайших подробностей. Но Эллис из тех, кто мать родную продаст за лишнюю монету! Постучав, она вошла в кабинет Рэтчета.
— Добрый день, сэр.
— А, Кэйт. Плохи наши дела. Что вы обо всем этом думаете?
— Если начистоту, сэр, то я думаю, что Луиза Батлер не вернется домой. Сейчас перед нами задача найти ее тело, и только. Когда станут известны детали, возможно, кое-что прояснится. Кто-то наверняка ее видел.
— Да, это так. Ну а теперь слушайте, что я скажу: у меня сегодня был разговор с высоким начальством. Они откомандировали к нам старшего инспектора, который будет работать с вами в паре. Подчеркиваю: он с вами, а не вы с ним, ясно?! Речь идет о Кэйтлине. Человек он порядочный. Вы наверняка слышали.
«О Господи, только не Кэннет Кэйтлин!» — взмолилась про себя Кэйт.
Рэтчет заметил, как она изменилась в лице, и заорал:
— Вот что, Кэйт, мне все равно, нравится это вам или нет. Вы — детектив, я — ваш начальник. Я приказываю вам, мне приказывает старший констебль. Так что придется вам с этим смириться. Какова бы ни была его репутация, результаты у него всегда налицо!
Кэйт не поднимала глаз. Душа у нее ушла в пятки.
— Что с вами? — спросил Рэтчет.
— Ничего, сэр, все в порядке.
— Прекрасно. Может быть, есть вопросы, которые вы хотели бы обсудить со мной, пока не приехал Кэйтлин?
— Кое-что есть. В тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году в Эндерби, что в округе Лестер, изнасиловали и убили двух девушек. Зацепиться было абсолютно не за что, и полиция взяла образцы крови практически у каждого из живших поблизости от места происшествия мужчин. Единственная улика, которой мы располагаем, ДНК преступника. Так вот, если ничего больше мы не раздобудем, следует исключить из списка подозреваемых как можно больше мужчин, проверив всю округу на тип ДНК.
Ни единый мускул не дрогнул на морщинистом лице Рэтчета.
— Вы хоть представляете, — сколько это может стоить?
— Представляю. Чуть больше полумиллиона фунтов. Но, Господи Иисусе, ведь речь идет о маньяке!
— Думаете, все мужчины согласятся дать кровь?
— Кто не согласится, сразу окажется под подозрением.
Рэтчет покачал головой:
— Ну, я не знаю, Кэйт. Этот вопрос надо обсудить со старшим констеблем. Необходимо, чтобы репортаж о деле появился в «Криминальной хронике» за этот месяц. Может быть, на наше счастье, кто- нибудь вспомнит, что видел маньяка. Ведь он — не невидимка!
— По правде говоря, сэр, убийца работает чисто! Ни единого следа не оставил!
— Ладно, подумаю над вашим предложением. Кэйтлин здесь будет примерно через час. Окажите ему дружеский прием. Ладно?
От Кэйт не ускользнуло, что при последних словах Рэтчет опустил глаза.
— Разумеется, сэр. Есть еще что-нибудь ко мне?
Он не ответил, и Кэйт вышла из кабинета, хлопнув дверью: отвела душу! Черт бы подрал этого Кэйтлина!
Илэйн накануне выпила лишнего, и от резкого телефонного звонка голова разболелась еще сильнее.
Им звонили не часто, и при других обстоятельствах Илэйн бросилась бы в прихожую к телефону, но сегодня ей хотелось лишь одного: свернуться калачиком и умереть. Во рту пересохло, глаза резал дневной свет, не хотелось даже их открывать. Хоть бы Джордж поскорее принес ей чашку чая!
— Алло? — тихо произнес Джордж. В такое время могли звонить только Джозеф с Лили или какая- нибудь подружка Илэйн.
— Алло? Мистер Маркхэм? — раздался в трубке грубый, хриплый голос.
— Да. Я слушаю. — Джордж был заинтригован.
— С вами говорит Энтони Джоунс из секс-лавки в Сохо. Вы просили меня позвонить, если что-нибудь будет.
Сердце Джорджа забилось так, будто хотело выбить татуировку на ребрах.
— Мы же договорились, что я сам буду вам звонить. Откуда у вас мой номер?
На другом конце провода раздался смех.
— Вы же платили мне по карточке «Барклай-банка», помните? И показывали водительское удостоверение вместо удостоверения личности. Там был ваш адрес. Этого оказалось достаточно, чтобы узнать номер вашего телефона по справочной. Не волнуйтесь, я не впутаю вас в историю. Если бы трубку сняла ваша жена, я сказал бы ей, что торгую двойными рамами, или еще что-нибудь в этом роде. Успокойтесь же, Бога ради!
— Что вы хотите?
— А как вы думаете? Я тут раздобыл кое-какие новые фильмы, и все «горяченькие»!
Еще не оправившись от страха, Джордж все же почувствовал, как пробежала по телу легкая дрожь возбуждения.
— Кассеты из Таиланда. Видели бы вы, как там курочки выглядят… понимаете, да? — Энтони хихикнул и закашлялся. Джордж отнял трубку от уха, дожидаясь, пока тот снова заговорит. — Тот, что я вам продал в прошлый раз, по сравнению с ними просто детская мультяшка — вроде «Простак и Большие Ушки в стране игрушек»!
— И сколько?
— Три сотни.
Джордж молчал, и Энтони поспешил добавить:
— Но для вас, как для постоянного клиента, двести пятьдесят.
— Что ж…
— Только поспешите, такие кассетки не залеживаются.
Джордж не знал, что делать: ему отчаянно хотелось заполучить новый фильм, но как на этот раз взять деньги в банке? Под каким предлогом? Мысль лихорадочно работала.
— Ладно, дружище, если для вас это дорого… — В голосе Энтони звучали сочувственные нотки, и Джордж вдруг испугался, как бы тот не принял его за жмота.
— Я беру!
— Ну и когда вас ждать?
— Завтра первый визит — к вам.
— Ладно, тогда — до скорого.
Джордж положил трубку и пошел на кухню еще раз вскипятить воду, чтобы приготовить чай для
