'любовные похождения' считалось признаком 'изящества' и 'светскости' в поведении молодого поколения******. И вот юноши ходили, по характерному выражению одного современника, 'по путям вавилонским и валялись в грязных нечистотах'*******. Дело доходило до того, что им, юношам, нравились не только греховные деяния, но и самый грех, так сказать, в его идее. Они начинали 'любить не предмет своих увлечений, пристрастий, падений, - нет, а само падение, сам грех, живущий в душе'********. Между школьниками было обычным делом хвастаться подвигами своего нецеломудрия. 'Постыдными делами своими не стыдились - они гордились ими как подвигами, стараясь превзойти других позорным удальством только потому, что ими восхищались в кругу своевольного юношества'*********. Кто безнравственнее избирал предметы для разговора, тому непутевые товарищи, забывая всякий стыд, кричали: 'браво, браво!'********** 'Если же не представлялось случая перещеголять приятеля распутством, то иной из юношей выдумывал и рассказывал своим товарищам такое, чего с ним совсем не было', и это делалось для того, чтобы 'непорочности не почли за пошлость'***********. Нужно сказать, что языческие юноши достигли такой степени распущенности, что 'если встречался между ними юноша, украшенный целомудрием, то он был неприятным зрелищем для своих сверстников'************. Развратная жизнь иных, из учившихся в языческих школах, доводила до печального болезненного состояния: молодой организм страдал от излишества чувственных наслаждений. В шестнадцать-семнадцать лет иные из них выглядели стариками: 'лицо иссыхало, и весь юноша становился мерзок' на вид*************.
______________________
* Августин. Исповедь. Кн. I, гл. 19. ** Григорий Нисский. О жизни Григория Чудотворца/ /Твор. его. Т. VIII. С. 139. *** Августин. Исповедь. Кн. II, гл. 2. **** Sievers. Op. cit. S. 21. ***** Григорий Нисский. О жизни Григория Чудотворца//Там же. С. 140. ****** Августин. Там же. Кн. III, гл. 1. ******* Там же, II, 3; Sievers. Op. cit. S. 35. ******** Там же, И, 4. ********* Там же, И, 2. ********** Там же, I, 13. *********** Там же, II, 3. ************ Григорий Нисский. О жизни Григория Чудотворца//Там же. Т. VIII. С. 137. ************* Августин. Там же. Кн. II, гл. 1.
______________________
Разумеется, ничего подобного нельзя было встретить среди христианских школьников. И даже более, они представляли поразительную противоположность распущенности языческого юношества. Христианские юноши, отправляясь в школы, давали обет своим родителям, что они отнюдь 'не станут увеселяться плохим', прося своих родителей, в противном случае, 'исключить их из числа своих детей'*. Дух товарищества, стремление к содружеству имели место и среди христианских юношей, но все это опиралось на другие основания, чем у школьников языческих. 'Они водили дружбу с товарищами, но не наглыми, а с целомудренными, не с задорными, а с миролюбивыми, с которыми можно было не без пользы сойтись; ибо они знали, что легче заимствовать порок, чем добродетель, так как скорее заразишься болезнью, нежели сообщишь другому свое здоровье'**. Они отличались множеством самых привлекательных свойств: 'С доверием относились к наставникам, были дружелюбны со сверстниками, убегали от сообществ и бесед с неблагонравными, вступали в теснейшее общение с людьми отличнейшими; никого не было, кто бы был известнее целомудрием более них; они делались предметом удивления целого города', где учились***. Они не растрачивали своего здоровья, не увлекались дружбой с молодыми людьми, если эта дружба вела к опасностям для нравственности, сохраняли целомудрие, вели себя скромно, благочестиво; 'часто они стояли выше всех юношеских страстей'****. Случалось, что высокое целомудрие христианских юношей возбуждало ненависть в их языческих товарищах, и последние старались хоть как-то повредить репутации христианских юношей; но это им не удавалось. О жизни Григория Чудотворца рассказывается такой случай: товарищи его по школе, язычники, враждебными глазами смотрели на его целомудрие и решились, по крайней мере, замарать его в глазах сверстников. Они подговорили какую-то публичную женщину к тому, чтобы она пришла к Григорию и сделала вид, что она находится в связях с ним, и чтобы она попросила с него денег, которые она будто имела право с него получить, но не получила. Все так и устроилось. Дело происходило в присутствии многих товарищей Григория. Можно было ожидать споров, неприятностей, но ничего такого не случилось. Григорий хладнокровно попросил одного из товарищей заплатить те деньги, каких она требовала. Тот исполнил просьбу. Клеветники были сильно пристыжены благородным спокойствием Григория. 'Возбудив к себе зависть, которая сопровождает все прекрасное, Григорий стал выше нее'*****. Не можем не сказать о той поистине трогательной дружбе, которая завязывалась между христианскими питомцами школ и которая служит одним из лучших свидетельств того нравственного совершенства, какого достигали эти лица. Имеем в виду дружбу двух питомцев афинских школ IV века - Григория Богослова с Василием Великим. Но предоставим самому Григорию рассказать об этой дружбе с афинским сотоварищем. 'Оба мы домогались не того, чтобы кому-нибудь из нас стать первым, потому что каждый из нас славу друга почитал своей собственной. Казалось, что одна душа в обоих поддерживает два тела. И хотя не заслуживают веры те философы, которые утверждают, что все разлито во всем, однако же, должно поверить нам, что мы были один в другом и один у другого. У обоих нас было одно упражнение - добродетель. К сей цели мы направляли всю жизнь и деятельность, поощряя друг друга. Можно сказать, мы служили друг для друга правилом и отвесом, с помощью которых распознается, что прямо и что не прямо'. Разлука для них всегда была делом тяжелым, невыносимым. 'Это было то же, что рассечь надвое одно тело, или то же, что разлучить двух тельцов, которые, будучи вместе вскормлены и приучены к одному ярму, жалобно мычат друг о друге и не терпят разлуки'******.
______________________
* Письмо Никовула-сына к отцу/ /Твор. Григория Богослова. Т. V. С. 277. ** Григорий Богослов. Надгробное слово Василию Великому/ /Твор. его. Т. IV. С. 75. *** Григорий Богослов. Надгробное слово брату Кесарию//Твор. его. Т. I. С. 246. **** Евсевий. О палестинских мучениках, гл. 4. ***** Григорий Нисский. О жизни Григория Чудотворца//Там же. С. 137-139. ****** Григорий Богослов. Надгробное слово Василию Великому//Твор. его. Т. IV. С. 74-75, 80.
______________________
Каких общих результатов достигали христианские юноши, учившиеся в разных школах? Каковы были их научные успехи? Какого рода характеры воспитывали они в себе? Какие взгляды на жизнь и деятельность они вырабатывали? В заключение нашего очерка скажем об этом, хоть в немногих словах. Дети языческие выходили из школ 'с умом незрелым'; они почти не приобретали 'никаких положительных сведений'; 'о естественном развитии умственных способностей не могло быть и речи'; 'с умом незрелым они спешили броситься в жизнь'*. Посмотрим теперь на умственное развитие христианских юношей, учившихся вместе с детьми язычников. Как много разницы между теми и другими! Один свидетель- очевидец, наблюдавший за умственным развитием христианских юношей, с восторгом говорит об одном из них: 'Какого рода наук не прошел он? Лучше сказать, в каком роде наук не преуспел с избытком, как если бы занимался одной этой наукой? Так изучил он все, как другой не изучает и одного предмета; каждую науку изучил он до такого совершенства, как если бы не учился ничему другому'**. Тот же свидетель- очевидец почти то же свидетельство дает о другом христианском питомце языческих школ: 'Кто был славнее его умом? Какого рода наук не прошел он? Или лучше сказать, в какой науке не успел более, нежели успел другой, занимаясь ей одной? Кто не только из сверстников по учению и летам, но и из старших возрастом и начавших учиться прежде него, мог с ним хотя бы несколько сравниться? Они изучил все науки как одну, и одну как все'***. Христианские юноши по богатству своих познаний представлялись как бы кораблями, наполненными богатым товаром. 'Это был корабль, настолько нагруженный ученостью, насколько это вместимо для человеческой природы', - говорили об оном христианском питомце языческих школ****; это был 'большой корабль, нагруженный всякими товарами, заключающий все (научные) сведения и возвращающийся в отечественный город, чтобы и других наделять сокровищами своей учености', - говорили о другом христианском юноше*****. Многие из этих последних достигали высокой славы, как между соучениками и согражданами, так и в целом образованном мире. В этом отношении лишь очень немногие из язычников могли поспорить с христианскими питомцами школ. Иные из христианских юношей приобретали великую славу, когда еще учились, среди жителей города, где они учились. Жители Кесарии Каппадокийской громко хвалили ученость одного из христианских юношей, для которого этот город был первоначальным местом образования. Они всегда 'свидетельствовали: какую славу этот юноша приобрел в короткое время как среди народных масс, так и у первостепенных граждан, так как он обнаружил ученость выше возраста!' Он казался 'ритором между риторами и философом между философами'******. Впоследствии же слава некоторых христианских юношей, учившихся в языческих
