Бал был бел

На лужайке Петя Лех
совершал смертельный грех —
он опять писал романы
вдалеке от всех помех.

Буреломами треща,
выходил к нему Б. Щ. —
и топырился «макаров»
из-под серого плаща.

Шёл, нетрезв и светлошерст,
Пчёлкин, тоненький, как шест,
наводя людей на мысли
об отсутствии веществ.

Коверкотами треща,
подбегал к нему Б. Щ. —
и топырился «макаров»
из-под серого плаща.

Я, худой и молодой,
смылся к Волге голубой
и, нырнув, про Куличенку
что-то булькнул под водой.

Мерно ластами плеща,
подплывал ко мне Б. Щ. —
и топырился «макаров»
из-под серого плаща.

1976

Крайняя песенка

Рвётся мат в очередях громче канонады,
рвутся толпы в гастроном, мать его ети!
Но для нас, для россиян, многого не надо —
нам бы только крайнего найти!

…Это всё варяги, немчура высоколобая!
Завели усобицу при русских при людя?х!
Взяли подали пример — а мы теперь расхлёбывай:
до сих пор дерёмся меж собой в очередях…

Рвутся новые штаны только что со склада,
рвётся вдребезги АЭС, мать её ети!
Но для нас, для россиян, многого не надо —
нам бы только крайнего найти!

…Это всё татары, азиаты косоглазые!
Исказили генофонд, как морду на суде!
Навязали узелков — а мы теперь развязывай:
до сих пор в стране бардак, как в Золотой Орде…

Рвутся трубы в феврале в центре Волгограда,
рвётся новый Волгодон, мать его ети!
Но для нас, для россиян, многого не надо —
нам бы только крайнего найти!

…Это всё масоны с иудейской подоплёкою!
Продали Россию, гады, выпили кровя!
Казачков на лошадей — и плёточкою-плёткою
выгнать их обратно, в иудейские края!..

Рвётся мат в очередях громче канонады…
Рвутся новые штаны только что со склада…
Рвутся трубы в феврале в центре Волгограда…
Нам бы только крайнего найти!

1990

Грустный Роджер