7Прелесть смоляных, вьющихся кудрейОт багряных роз кажется нежней.В каждом узелке — тысяча сердец,В каждом завитке — тысяча скорбей.8Прекрасен день весны — пахучий, голубой,Но мне милее ночь свидания с тобой.9Ты со мной, но я боюсь: уйдешь ты на мою беду.Днем часам веду я счет, а ночью звездам счет веду.10Не любишь, а моей любви ты ждешь.Ты ищешь правды, а сама ты — ложь.11Только тот, кто пьян любовью, понял, что такое хмель,Перенес ты бед немало, но такой не знал досель.12Ты не газель: в мои тенёта пришла, сама того желая,Ты не ищи освобожденья; не вырывайся, дорогая!13Да не будет в мире сердца, что ее не жаждет страстно,Да земли не будет в мире, что не будет ей подвластна!14Я всегда хочу дышать амброю твоих кудрей.Нежных губ твоих жасмин дай поцеловать скорей!Всем песчинкам поклонюсь, по которым ты прошла,Бью почтительно челом пыли под ногой твоей.Если перстня твоего на печати вижу след,Я целую то письмо, что вселенной мне милей.Если в день хотя бы раз не дотронусь до тебя,Пусть мне руку отсекут в самый горестный из дней!Люди просят, чтобы я звонкий стих сложил для них,Но могу я лишь тебя славить песнею моей!15Лицо твое светло, как день из мертвых воскресенья,А волосы черны, как ночь не знающих спасенья.Тобою предпочтен, я стал среди влюбленных первым,А ты красавиц всех стройней, а ты — венец творенья.Кааба — гордость мусульман, а Нил — сынов Египта,А церкви — гордость христиан, есть разные ученья,А я горжусь блистаньем глаз под покрывалом черным.Увижу их — и для меня нет радостней мгновенья.16Лишь ветерок из Бухары ко мне примчится снова,Жасмина запах оживет и мускуса ночного.Воскликнут жены и мужья: — То ветер из Хотана,Благоуханье он принес цветенья молодого!Нет, из Хотана никогда такой не веет ветер,То — от любимой ветерок, и нет милее зова!Ты далеко, но твой наряд мне снится на рассветеВ мечтах — в объятьях ты моих, краса всего земного!Мы знаем: свет звезды Сухейль приходит из Йемена, —Ищу тебя, звезда Сухейль, средь звездного покрова!О мой кумир, я от людей твое скрываю имя,Оно — не для толпы, оно — не для суда людского,Но стоит слово мне сказать, — хочу иль не хочу я, —Заветным именем твоим становится то слово.17
