меня правила так правила. Все в рифму, все складно!
— Так мы будем сегодня играть или ты будешь меня учить стихи сочинять? — спросил господин Пепперминт.
— О, уже лучше! Почти в рифму! Молодец! — похвалил господина Пепперминта Субастик. — Марш к столу, начнем игру! — скомандовал сам себе Субастик. — Закрываем быстро рот и летим стрелой вперед!
С этими словами он одним прыжком перемахнул с кровати на кресло, а с кресла на стул. Стул покачнулся и грохнулся на пол. В последнюю минуту Субастик ухватился за скатерть, скатерть поехала, а вместе с ней и все, что было на столе: карты, карандаш, блокнот, очки и ваза с тюльпанами. Падая, Субастик ловко поймал на лету вазу с цветами и закатился под стол.
Господин Пепперминт, оправившись от первого испуга, бросился спасать Субастика. Но когда он заглянул под стол, то выяснилось, что спасать никого не надо. Субастик был цел и невредим. Одной рукой он прижимал к животу вазу с цветами, в другой держал очки господина Пепперминта.
— Ты не расшибся? — с тревогой спросил господин Пепперминт.
— Нет, нисколечко! — успокоил его Субастик и принялся собирать рассыпавшиеся веером карты. — Ну вот, карты теперь как следует перемешаны. Давай играть.
Господин Пепперминт постелил скатерть, сел на свое место и взял у Субастика колоду.
— Садись, я тебе объясню, как играть, — сказал господин Пепперминт. — Только, пожалуйста, не вертись, а то опять кувырнешься!
— Хорошо, папа! — покорно согласился Субастик. Буду сидеть, как трухлявый пень, раз сегодня такой день!
Господин Пепперминт начал сдавать карты.
— Игра называется «Шестьдесят шесть». Каждый получает по шесть карт и…
— Каждый? — перебил господина Пепперминта Субастик. — Это значит и ты, и я, и господин Понеделькус, и госпожа Брюкман, и господин Тузенпуп, и господин Жабман, и….
— Да нет, — остановил его господин Пепперминт. — Это я неточно выразился. Каждый из игроков, то есть ты и я. Вот твои шесть карт.
— Это мои? Все шесть штук? Спасибо, папа! Какой ты добрый! — Субастик был очень доволен.
Раздав по шесть карт, господин Пепперминт вытащил еще одну карту из колоды и открыл ее: червовая девятка.
— Черви козыри, — объявил господин Пепперминт. — Твой ход.
Субастик взял свои карты в руку, внимательно осмотрел их со всех сторон, обнюхал каждую в отдельности и в нерешительности почесал живот.
— Ну, ходи! — не выдержал господин Пепперминт. — Что ты так долго думаешь?!
— Вот не знаю, с чего начать, — признался Субастик. — А какие карты лучше? Красные или черные?
— Красные, конечно! — сказал господин Пепперминт. — С сердечком. Я же тебе только что объяснил — черви козыри. Значит, самые лучшие карты — с красным сердечком. Ты что, забыл?
— Нет, не забыл, — задумчиво ответил Субастик, продолжая сосредоточенно обнюхивать доставшиеся ему карты.
— Тогда не тяни кота за хвост, — господин Пепперминт уже начинал терять терпение.
— Какого кота? — удивился Субастик. — Ты купил мне в подарок кота?! — радостно воскликнул он и бросился обнимать озадаченного господина Пепперминта.
— Это просто такое выражение… — сдавленным голосом объяснил господин Пепперминт, пытаясь высвободиться из крепких объятий. — Пусти, ты меня задушишь!
— Ты выражайся все-таки поаккуратней, — пробурчал Субастик и снова уселся на свое место. — Так, на чем же я остановился?
— Начинай! — бодро скомандовал господин Пепперминт. — И помни о правилах!
— А чего мне о них помнить? Я их и так не забываю!
пропел Субастик и быстро засунул в рот семерку червей. Хрум-хрум-хрум — и карты нет.
— Вкуснотища! — сказал он, довольный, и громко икнул.
— Что ты делаешь?! — ахнул господин Пепперминт.
— Ты же мне велел начинать, вот я и начал. С красной карты, как ты советовал, — сказал Субастик и заглотил десятку пик. — Бррр, какая гадость! Да, папочка, ты оказался прав. Черные ни куда не годятся. Совершенно невкусные.
Субастик уже изготовился было сунуть в рот следующую красную карту, но не успел.
— Что ты делаешь?! — повысил голос господин Пепперминт и выхватил у него из рук сладкую добычу.
— А что ты меня все спрашиваешь об одном и том же? — ответил Субастик. — Я так не играю. Спроси лучше, не придет ли завтра вдруг твой любезный старый друг, чтобы…
— Мой любезный старый друг Понеделькус у меня уже сто лет не был, и не думаю, что он завтра ко мне соберется, — перебил его господин Пепперминт. — У него теперь есть дела и поважнее.
— Понеделькус весь в делах, нас оставил на бобах, — пропел Субастик. — Жаль. Тогда спроси меня хотя бы, не проснулась ли там Брюкман, с вечера объевшись клюквы?
— Нет, не хочу, — отрезал господин Пепперминт. — В настоящий момент меня не интересует ни госпожа Брюкман, ни ее клюква.
— А раньше, значит, интересовала? — оживился Субастик. — Меня вот она тоже очень интересует.
Я имею в виду клюкву. А то твои черные карты у меня поперек живота легли. Хорошо бы чем-нибудь кисленьким заесть. Или запить… Морсиком каким-нибудь. Может, спросим?
— Не хочу я никого ни о чем спрашивать, — сказал господин Пепперминт.
— А кого никого? Меня ты уже два раза спросил — «Что ты делаешь?! Что ты делаешь?!», — уточнил
