— Послушай, с Энди все в порядке? — шепчу я Бабс десять минут спустя, аккуратно выкладывая печенье на тарелку. — Похоже, ему не очень-то нравится Крис.
Бабс строит гримасу и захлопывает дверь кухни ногой.
— О-о! — визжит она. — Бисквитные палочки! — Быстро схватив одну, с хрустом уничтожает ее и шипит: — Он… ну, вообще, это все из-за Робби. Я бы промолчала, Нэт, но Робби сильно
Выражение моего лица говорит за меня: все это, конечно, очень трогательно, но
Лицо у Бабс делается немного виноватым.
— Я тут ни при чем, — бормочет она.
— В смысле?
Она вздыхает:
— Вчера вечером у нас были гости, Энди тоже заглянул, ну, знаешь, то да се, в общем, заговорили о его переезде к тебе, и, само собой, речь зашла о Крисе. В общем, я им всем сказала… — ее шепот становится вызывающим, — … что, мол, по мне, так он тебе не пара. Господи, Нэт, я за тебя та-а-ак беспокоюсь!
Мое сердце начинает плавиться — да так стремительно и энергично, что я даже боюсь, как бы тягучая краснота не вытекла через пупок.
— Нет-нет, все нормально, я понимаю.
Бабс делает паузу.
— Я знаю, он хорош в постели, — говорит она наконец.
Я даже вздрагиваю: ей-то откуда это известно? Уж ее-то это никак не касается! Какого черта?! Кто ей рассказал? Какая бесстыжая тварь распустила свой грязный язык? Хотя, скорее всего, это была я сама.
— Я знаю, он смог достать до тех мест, до которых не смог достать ни один мужчина. Да, собственно, и ты сама не смогла бы, — продолжает она. В смятении зажмуриваю глаза и вжимаюсь в стул. — И это замечательно! — заявляет Бабс. — Честь ему и хвала. Молодец, Крис. Но он всего лишь сыграл роль стабилизатора. И теперь ты сама можешь гнать велосипед: «трах-тарарах, спасибо, Помрой, ты свое дело сделал, дальше мы уж как-нибудь сами!»
Бабс наконец-то замечает, что я обижена. Смахивает завиток с лица, с хрустом разламывает пополам еще одно печенье и говорит:
— Мне очень жаль, что так получилось с Энди. Послушай, это строго между нами: у них с Саем сейчас какая-то напряженность. Никто не знает, в чем тут дело. Сай мне ничего не говорит, да я и сама не особо лезу в их отношения. Вполне возможно, дело именно в этом. Крис ведь приятель Сая. Только, пожалуйста, не говори никому, — добавляет она поспешно.
— О нет, что ты! Я ничего никому не скажу, — громко обещаю я, крепко прижимая этот комочек привилегированной информации к груди.
Удивляю сама себя, хватая печеньку и жадно запихивая ее в рот. Та растворяется на языке, словно волшебный порошок, лишающий дара речи. Обещаю: завтра же сожгу все до единой калории в спортзале. Смахиваю крошки с губ с таким остервенением, словно леди Макбет, оттирающая кровь со своих рук.
— Может, перейдем в комнату?
Следующие тридцать минут превращаются в настоящее испытание, поскольку общая беседа не столько течет, сколько топчется на месте. Вот лишь несколько избранных примеров:
Крис: «Передай мне Джейн»
Энди: «Что передать?»
Крис: «Пепельную Джейн[46]»
Энди: «Не понял»
Крис: «Пепельницу, блин, передай»
Энди: «Так бы и говорил»
Я: «Кто-нибудь хочет „будуарного“ печенья?»
Крис: «„Будуарного“ печенья?! Какое еще „будуарное“ печенье? Обыкновенные бисквитные палочки»
Бабс: «По крайней мере, все
Энди: «Так из какой, ты говоришь, части Манчестера, а, Крис?»
Крис: «Не понял?!»
Саймон: «Крис не из Манчестера! Откуда такая дурацкая мысль? Насколько мне известно Крис всегда был парнем из Хартфорда, правда, Крис?»
Крис: «Вообще-то я много времени провожу в Манчестере»
Саймон: «А вы все так и лабаете в „Халл Аделфи“?»
Крис: «Да, старик, сейчас все так и жужжат вокруг „Монстров“»
Энди: «Жужжат? В смысле, как мухи над…»
Крис: «В смысле — Пирс Аллен. Из „Пирс Артистес“. Одно из крупнейших агентств в шоу-бизнесе. Я посылал ему „демо“. Вчера он звонил — в полном восторге! Сегодня вечером у нас встреча»
Саймон: «Что? В воскресенье вечером?»
Крис: «На тусовке. Ты со своей женитьбой совсем отстал от жизни, старик»
Я: «Но… ты же говорил — у нас сегодня свидание?»
Крис: «Так точно, принцесса. Я тебя приглашаю. Тебе понравится»
Бабс: «О-о! Везет же тебе, Нэт. Обязательно надень свое лучшее платье»
Надеваю то, в чем я сейчас: серый топик, длинную темно-синюю юбку, темно-синие туфли. Крис предлагает переодеться во что-нибудь более «уличное».
— Во что? — рычу я. — Может, в мусорный мешок? Он удивленно глядит на меня: мол, какая муха тебя укусила? А я просто раздражена из-за того, что съела проклятую бисквитную палочку. Чувствую себя отвратительно. Неуютно. Ужасно стыдно, что мне вообще захотелось это сделать. Скрывая эти свои мысли, целую Бабс на прощание. Затем слегка подталкиваю воздух губами в районе Саймоновой щеки, стараясь не вдыхать резкий запах его лосьона «Шанель Аллюр».
— Увидимся, — говорю я Энди, и мы отбываем на тусовку.
В «вольво» я сижу молча и с удивлением отмечаю, что Крис всячески пытается меня развеселить.
— Как там наш Тони? — спрашивает он.
—
— Да так, — продолжает подлизываться Крис.
— Кстати, это хорошая новость, про Пирса Аллена. Для «Монстров» очень важно заполучить агента. Тем более такого, как он.
— Ага. Твой… Тони — они как, вообще, с Пирсом корешатся?
Крис лезет из кожи вон, стараясь, чтобы его слова звучали непринужденно. Причем старается так сильно, что рискует заработать грыжу.
Вот теперь мне все становится понятно. Он просто до смерти боится, что Тони раскритикует его в пух и прах перед Пирсом еще до того, как они ударят по рукам. Крис думает, будто я могу повлиять на Тони. Надеется, что Тони не станет отшивать бойфренда своей сестрицы. Я едва удерживаюсь от смеха. Как же плохо Крис знает моего братца! Да это его только подстрекнет! Из ниоткуда вдруг возникает непреодолимое желание позлить Криса.
Меня так и подмывает спросить: а не связан ли этот внезапный интерес Пирса (акулы из акул, в сравнении с которым чудовище из «Челюстей» выглядит просто аквариумной рыбкой) с так называемым «паровозиком»? Дело в том, что в музыкальном бизнесе существует негласный закон: ты никто и звать тебя
