— Да, сердечко мое. Половина Миэрина соберется там, чтобы посмотреть на меня.
— Простите вашу слугу за дерзость. Мне кажется, они придут посмотреть, как умирают бойцы.
Девочка права, но это не столь уж важно.
Дени, чище чистого, поднялась из воды. Солнце поднимается, народ скоро начнет собираться. Она бы гораздо охотнее провела день в этом душистом пруду, ела замороженные фрукты с серебряных блюд и грезила о доме с красной дверью, но королева принадлежит не себе, а своим подданным.
Чхику закутала ее в мягкое полотенце.
— Какой токар кхалиси наденет сегодня? — спросила Ирри.
— Из желтого шелка. — Королева кроликов не должна показываться на люди без длинных ушей. Желтый шелковый токар легче всех остальных, а в ямах будет настоящее пекло, и сандалии не спасут ноги смертников от обжигающего песка. — И длинное красное покрывало. — Оно защитит ее от песчаных вихрей, и брызги крови на красном не так видны.
Чхику причесывала королеву, Ирри красила ей ногти — предстоящее зрелище радовало обеих.
— Король просит королеву присоединиться к нему, когда она будет готова, — доложила Миссандея. — И принц Квентин просит о краткой аудиенции.
— Как-нибудь в другой раз.
У подножия пирамиды ждали сир Барристан с Бронзовыми Бестиями и открытый паланкин. Сир дедушка, несмотря на возраст, держался прямо и был очень красив в подаренных Дени доспехах.
— Лучше бы вас охраняли сегодня Безупречные, ваше величество, — сказал старый рыцарь, когда Гиздар отошел побеседовать со своим родичем. — Половина Бронзовых Бестий — вольноотпущенники, не испытанные в боях. — Другую половину составляли миэринцы, чья верность внушала ему сомнения, но об этом он умолчал. Селми не доверял ни одному миэринцу — ни с густыми волосами, ни с бритой головой.
— Они так и останутся неиспытанными, если не испытать их.
— Маска скрывает многое, ваше величество. Откуда нам знать, та ли это сова, что охраняла вас вчера и третьего дня?
— Если я не стану верить Бронзовым Бестиям, чего же ждать от простых горожан? Под этими масками скрываются славные отважные люди, и я вверяю им свою жизнь. Не тревожьтесь так, сир: каких мне еще защитников нужно, коли рядом будете вы?
— Я уже стар, ваше величество.
— Силач Бельвас тоже идет.
— Воля ваша. Мерис мы по вашему приказанию отпустили, — понизил голос сир Барристан. — Она хотела поговорить с вами, но пришлось ограничиться мной. Женщина уверяет, будто Принц-Оборванец хотел с самого начала перейти к вам. Ее он якобы послал для тайных переговоров с вами, но дорнийцы, разоблачив их всех, не дали ей и слова сказать.
«Одни предают других, другие третьих… будет ли этому конец?»
— Вы ей верите, сир?
— Не особенно, ваше величество, но так она говорит.
— И они в самом деле перейдут к нам?
— По ее словам, да — но за определенную цену.
— Так заплатите им. — Золота в Миэрине много, а вот стали недостает.
— Принцу-Оборванцу нужны не деньги, ваше величество. Он хочет получить Пентос.
— При чем же здесь я? Пентос на другом краю света.
— Он готов подождать, пока мы не выступим в Вестерос.
«А если этого никогда не случится?»
— В Пентосе обитает магистр Иллирио, устроивший мой брак с кхалом Дрого, подаривший мне драконьи яйца, приславший мне вас, Бельваса и Гролео. Я бесконечно ему обязана и не намерена отдавать его город наемнику.
— Мудрое решение, ваше величество, — склонил голову рыцарь.
— Этот день сулит многое — верно, любимая? — Гиздар зо Лорак помог Дени сесть в паланкин, где стояли рядом два трона.
— Разве что вам. Не тем, кто умрет еще до захода солнца.
— Все мы умрем, но не всем дано погибнуть со славой, под приветственные клики целого города. Открывай, — крикнул он солдатам у дверей, подняв руку.
Воздух уже мерцал от зноя над площадью, вымощенной разноцветными кирпичами. Девять из каждых десяти человек — кто в носилках или на креслах, кто на осликах, кто пешком — двигались по кирпичному проспекту на запад, к Арене Дазнака. Появление королевского паланкина из пирамиды встретили громким «ура». «Не странно ли, — думала Дени, — что меня чествуют на той самой площади, где я прибила к столбам сто шестьдесят три человека из числа великих господ?»
Во главе процессии бил большой барабан, и глашатай в тунике из медных дисков выкрикивал:
— Дорогу! — БОММ. — Дорогу королеве! — БОММ. — Дорогу королю! — БОММ.
За барабаном шагали Бронзовые Бестии, по четверо в ряд — кто с дубинками, кто с кольями, в складчатых юбках, сандалиях и пестрых плащах, копирующих кирпичи Миэрина. На солнце сверкали маски вепрей, быков, ястребов, цапель, львов, тигров, медведей, змей с раздвоенным языком, василисков.
Не любящий лошадей Силач Бельвас шел впереди паланкина в безрукавке с заклепками — его коричневый, весь в шрамах живот колыхался на каждом шагу. Ирри, Чхику, Агго и Ракхаро ехали верхом, за ними следовал Резнак в кресле с навесом от солнца. Сир Барристан в сверкающих доспехах сопровождал паланкин рядом с Дени — на плечах безупречно отбеленный плащ, на левой руке большой белый щит. Чуть позади ехали Квентин Мартелл и два его спутника.
Процессия медленно ползла по длинной кирпичной улице.
— Дорогу! — БОММ. — Королева! Король! — БОММ. — Расступитесь! — БОММ.
Служанки Дени спорили, кто станет победителем финального поединка. Чхику предпочитала гиганта Гогора, больше похожего на быка, чем на человека, вплоть до бронзового кольца в носу; Ирри заявляла, что цеп Белакуо-Костолома уложит и великана. Что с них взять, они дотракийки. На свадебном пиру Дени гости рубились на аракхах, умирали, пили, совокуплялись. Жизнь и смерть в кхаласарах идут рука об руку — чем больше крови прольется на свадьбе, тем крепче брак. Ее новый брак тоже омоется кровью и будет счастливее некуда.
БОММ, БОММ, БОММ, БОММ, БОММ.
Барабан забил часто и гневно, сир Барристан обнажил меч, процессия застряла между бело-розовой пирамидой Палей и черно-зеленой Накканов.
— Почему мы остановились? — спросила Дени.
Гиздар встал.
— Что-то загораживает дорогу.
Причиной задержки оказался чей-то перевернутый паланкин: один из носильщиков упал в обморок от жары.
— Помогите человеку, — распорядилась Дени. — Уведите его в тень, напоите, дайте поесть. Вид у него такой, будто он голодал неделю.
Сир Барристан беспокойно смотрел вправо-влево. Гискарцы на террасах отвечали ему холодными, недружелюбными взглядами.
— Не нравится мне это, ваше величество. Вдруг западня? Сыны Гарпии…
— …укрощены, — завершил фразу Гиздар зо Лорак. — Зачем им вредить моей королеве, коль скоро она избрала меня своим королем и супругом? Помогите же этому человеку, как приказывает наша драгоценная повелительница. — Улыбаясь, он взял Дени за руку, а Бронзовые Бестии устремились к носильщику.
— Раньше носильщики были рабами, — сказала Дени. — Я освободила их, но носилки от этого легче не стали.
— Верно, но теперь они получают плату за переноску тяжестей. Раньше надсмотрщик спустил бы кнутом шкуру с того, кто упал, а теперь ему помощь оказывают.
Бестия в маске вепря протягивал пострадавшему мех с водой.
