Аниара

подумав о загадочном пространстве,
где сущее обречено паденью,
где суждено отгадчице загадок
с разгаданной загадкой падать вместе. 

40

Рассказ матроса

Переселенье в Тундру-3 шло девять лет.
Из Гонда выселяли десять лет.
Я на восьмом голдондере ходил,
переселяли мы не только гондов —
кантонцев, бенаресцев и т. п.
Мы взяли на борт за пять лет работы
три миллиона потрясенных душ.
Такого навидались — страшно вспомнить.
А про отлеты уж не говорю —
одно сплошное душераздиранье
И скрежет был зубовный, и рыданья,
и тут же — бодрый марш космокурсантов.
Когда очередная группа гондов
подходит к психосанпропускникам,
чтобы покинуть грех Земли и срам,
в последний миг иной назад рванется,
да ведь идешь с потоком, а не сам,
поток несется к шлюзам, а уж тут
бывалые вояки с Марса ждут.
Контроль. Взгляд нелюдей. И все, прощай.
Острят солдаты: «В добрый час, езжай
из города святого прямо в рай».

А людям не до шуточек — сейчас
проверят вашу личность — это раз,
два — ваша психоперфокарта тут,
три — в дешифратор карточку введут,
негоден гонд — в голдондер не возьмут.

Одни взмывают в небо, в направленье
планеты Тундр — там рай, оздоровленье,
других манит болотная планета.
А что их ждет — так в этом нет секрета.

Всех помещают в шахты. С человеком
обходятся, как с вещью. Помаленьку
всех сортируют и развозят
в Особнячки Иголы.

Уму непостижимая жестокость;
ее и описать-то невозможно:
специалисты-палачи, всегда на страже
у кранов, у контактов, у замков,
глазки, чтоб службе смерти было видно
нутро Особнячков.
Мигнет снаружи световой сигнал —
служитель смерти сатанинским глазом
Особнячок окинет, наблюдая,
как узник борется
с камнями стен.
***
Бараки расползались год от года
по Тундре-2, где с Нобби мы весной
мечтали побродить среди природы
нерадиоактивной и живой.
Растут там только черные тюльпаны -
сей гордый вид к морозам приобвык, —
да Петел криком доказует рьяно,
как штат природы здешней невелик.
Трагически-голодный, всеми чтимый,
изведал Петел бед неисчислимо.

Еще там есть арктическая ива —
тверда, как сталь, черна, искривлена, —
японцы бы нашли ее красивой.
Листва ее в готовку негодна.
Полей холодных дар, стальную сдобу
переварить способен только Петел
с тройным желудком в дополненье к зобу.
Когда бы Петел больше лопать мог,
он этим посадил бы под замок
последний шанс людей на выживанье:
тогда бы Петел уничтожил сразу
свою и нашу кормовую базу.
И трапезы петушии у нас
рождали смех и содроганье враз.

А Нобби эту землю полюбила
и привязалась к тундре всей душой.