Горилла уставился в окно и был, очевидно, озабочен, не зашел ли он слишком далеко.
– Да, засранец, я к тебе обращаюсь, – сказал он, наконец. Я еще сам не осознавал, как нужна мне была эта маленькая победа.
– Почему же ты это мне сразу не сказал? – я слабо улыбнулся.
Он облегченно улыбнулся мне в ответ и отпустил мои волосы. Его друг снял с меня наручники и осторожно помог мне выйти. Перед тем, как закрыть дверь, он взглянул на меня – Ты в порядке? Ты не сердишься на нас?
– Я не сержусь. Я пожал плечами и поплелся назад в телефонную будку. Выбитое стекло глядело на меня. Мне казалось, что прошло очень много времени, я почти забыл, с чего это все началось. Я набрал номер и на втором гудке трубку взял Дов.
– Это Кид, – сказал я.
– В чем дело?
– Ты сукин сын. Я только что спустился с американских горок.
– Почему это длилось так долго?
– Я не знаю. Наверное, были проблемы со связью у владельца «Луна-парка».
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу этим сказать, что я сыт по горло, козел! Что же еще?
– У тебя все в порядке?
– Ну, а как же иначе? Это я переживу.
– О'кей, напиши все в отчете. Завтра мы увидимся. Он повесил трубку.
Я набрал еще раз, на этот раз номер приемной в Академии, где мы тренировались. Йоси и Хаим должны были быть там. Мы договорились, что мы ждем там, пока не придет последний из нас. На часах было 23.40, Йоси поднял трубку после пятого гудка. Он задыхался, как после долгого бега.
– Да?
– Йоси?
– Эй, Виктор, где ты, черт побери? Мы уже хотели бросить тебя.
– Кто это «мы»?
– Хаим и я, кто же еще?
– Почему ты кашляешь и задыхаешься, будто только что пробежал марафон?
– Мы играли в настольный теннис. Что ты собираешься делать?
– Ничего особенного. Мне нужно местечко, где я мог бы расслабиться и отдохнуть.
Он хихикнул. – Я думаю, что конфетная фабрика подойдет.
– Конфетная фабрика? Я после побоев был все еще не в состоянии быстро соображать.
– Дина, я говорю о Дине. Хаим и я дали ей кодовое имя «конфетная фабрика». Где ты сейчас?
– Я на перекрестке Элит в Рамат-Гане.
– Мы заберем тебя через 10 минут у маленького универмага «Лондон».
– Пока. Я повесил трубку и поймал такси. Через пару минут я уже стоял на углу и смотрел в северном направлении вдоль улицы Евен-Гвироль. Джип остановился прямо передо мной.
Хаим сидел сзади. Он высунул свою лысую голову из окна. – Ну, запрыгивай. У нас не вся ночь в распоряжении. У нас еще есть работа.
– Работа?
– Да, одно адвокатское бюро. Мы должны пробраться в бюро и сфотографировать парочку дел.
– С каких это пор?
– Со вчерашнего дня.
– Почему я ничего об этом не знаю?
– Ты не входишь в нашу команду. Мы это не выбирали, нам приказали.
Я почувствовал дрожь в спине. Йоси, Хаим и я были почти с самого начала в одной команде. Не было никакого смысла разрывать нас, мы взаимно дополняли друг друга. Я мог представить себе только, что кто- то заинтересован в моей изоляции. Я не был параноиком. Если бы это было законным шагом, то они сообщили бы мне об этом и дали бы мне объяснения. Но то, что все происходило за моей спиной, было наихудшим. Но в этом я не мог ничего изменить. Самым разумным было – просто принять это так, как есть.
– Разве мы тебе не сказали, что в полночь будем у нее? Я рванул за ними. Ожидаемая встреча возбуждала меня.
– Я тоже так думал, – сказал Йоси и повернулся к нам. – Мы быстро оставим Виктора у нее, а потом сделаем нашу работу. Затем мы вернемся и заберем тебя.
– Или присоединимся к тебе, – сказал Хаим.
Я кивнул: – Пойдет.
– Мы зайдем с тобой к ней на чашечку кофе, а потом смоемся, – добавил Йоси.
Я рассказал им о моей встрече с полицией.
– Они тебя сильно избили? – спросил Йоси.
– Достаточно. Я сам на это нарывался.
– Я думал, ты словами можешь любого припереть к стенке. Хаим пристально разглядывал меня.
– Не знаю. Действительно не знаю. Могу только сказать, что у меня не было желания разговаривать с ними.
Мы ехали в сторону улицы Диценгофф. На углу улиц Диценгофф и Гордон Йоси так круто повернул, что джип чуть не перевернулся. Он остановился у тротуара.
– Славно припарковался, – заметил я. – Ты всегда делаешь так?
Мы засмеялись. Гордостью каждого в нашей профессии было право нарушать правила движения. Номер джипа был поддельный, но если бы даже полиция и внесла его в компьютер, его все равно заменили бы через пару дней. У нас также была идентификационная карта, с помощью которой мы могли где угодно послать подальше любого легавого. Это был наш джокер, и мы только и ждали момента воспользоваться им.
– Мы на месте, – провозгласил Йоси и выпрыгнул из машины. Хаим и я последовали за ним. Это был типичный для Тель-Авива жилой многоквартирный дом.
– Это здесь. Йоси остановился у правой двери на темной лестничной клетке. Он повернулся ко мне перед тем, как нажать кнопку звонка. – Помни, что мы из «Шабак», что мы холостяки и что... Он повернулся к Хаиму: – Где мы живем?
– В Натанье.
– Почему в Натанье? Почему из «Шабак»? – спросил я.
– Натанья – потому, что это далеко, а из «Шабак» – потому, что мы не можем говорить, что мы из Моссад. Понятно? Мы не хотим быть полицейскими, а это ближе всего.
– О'кей, с этим я могу жить. Как часто нужно вспоминать эту легенду?
– Мы ее рассказали ей один раз, – тихо сказал Хаим.
– И больше мы об этом не говорили, – заметил Йоси и позвонил.
Я был спокоен потому, что недавно испытал хорошую трепку. Я был недалек от того, чтобы уснуть на месте. Чувство вины, которое я испытывал в связи с подобными авантюрами, было приглушено. В моем подсознании мне казалось, что я уже был сегодня наказан – еще до того, как совершил этот грех. Кроме того, мне еще не было ясно, настолько ли далеко это зайдет, чтобы я почувствовал себя виноватым.
Звонок прозвучал резко и неприятно, голос, который последовал за ним, был мягким и почти неслышным. – Подождите, пожалуйста. Она взглянула на нас сквозь дверной глазок, затем открыла дверь. – Привет, ребята, я уже думала, что вы больше не придете, и хотела идти спать. Она сделала шаг назад, чтобы пропустить нас.
– Не отрывайся от нас, – сказал язвительно Йоси, – мы можем сразу следовать за тобой.
Она закрыла дверь за собой. Хаим сразу направился к большой кровати в центре комнаты и плюхнулся на нее. Комната была слабо освещена, в воздухе чувствовались влажность недавно принятой ванны и легкий аромат духов. Этот запах придавал чувственность. Я ощущал именно аромат женщины. Комната была обставлена просто, тепло и соблазнительно. Я заметил, как с каждой минутой сильнее стучит мое сердце.
