— Когда поворачивает на красный сигнал светофора!
— А-а-а…
— Подходим к самому главному. Когда автобус вечером возвращается в депо, все записи автоматически выгружаются по беспроводной связи в наш сервер. Понимаете, все происходит автоматически, когда автобус въезжает в ворота. А сервер подключен к Интернету, он пересылает клипы в Америку, там штаб-квартира авторов программы. Американцы анализируют записи и возвращают их нам. Потом их отсматривают региональные менеджеры. Записи серьезных происшествий, аварий и прочего сразу попадают также ко мне и мистеру Экхардту.
— Пожалуйста, позвольте мне убедиться, что я все правильно понял, — сказал Яуберт. — Если автобус слишком резко прибавляет скорости или тормозит, все записывает камера, и…
Филандер кивнул:
— Вид спереди, вид сзади. Сразу видно, как вел себя водитель и какова была ситуация на дороге.
— А у ворот депо записи передаются на компьютер, который пересылает их в Америку, — продолжал Яуберт.
— Ну да. Высокие технологии, тут простой человек не разберется… В Америке записи просматривают не только люди. У них есть программа, которая сразу распознает, что наши люди сделали не так. Потом аналитики составляют сводки…
— Вы много видели таких записей?
— А как же! В прошлом месяце водитель сбил пешехода. Просматривая запись, мы увидели, что водитель в тот миг как раз нагнулся, полез за своим мобильником. Хотел кому-то позвонить. Вот и не заметил пешехода. Мы уволили негодяя в двадцать четыре часа. А что он мог нам сказать в свое оправдание? У нас были улики. В цвете.
Яуберта озарило.
— Так вот почему бастовали водители!
— Вот именно. Профсоюз пытался доказать, что такие записи незаконны, что они нарушают право на частную жизнь. А на самом деле все наоборот. Наша система защищает и водителей тоже. Понимаете, нередки случаи, когда наши шоферы не виноваты в ДТП. Их часто подрезают подонки на дорогих немецких машинах. Они терпеть не могут общественный транспорт. Им наплевать, что в автобусах добираются до работы простые люди. Многие записи мы демонстрируем на курсах переподготовки. Они помогают обратить внимание на ошибки. В результате число аварий снизилось на шестьдесят процентов. Вы только представьте, на шестьдесят процентов! И ситуация на дорогах тоже улучшается. В результате экономятся не просто средства, экономится время, становится меньше проблем — тоже на шестьдесят процентов. Вот что главное. Кстати, водителям, которые ездят без нарушений, мы выплачиваем премии за счет экономии из фонда заработной платы.
— Значит, Дани просматривал такие видеозаписи каждый день? — спросил Яуберт. — Может быть, именно в записи он усмотрел источник получения крупной суммы?
— Он отсматривал записи во второй половине дня, хотя приходили они уже утром. Сегодня сервер пересылает записи в Америку, завтра в одиннадцать, когда Дани включает компьютер, его уже ждет почта. Если камера зарегистрировала серьезное происшествие, мне сразу звонит мистер Экхардт, а я извещаю Дани. После обеда он отсматривал обычные записи, занимался рядовыми нарушениями и все вопросы решал с водителями сам. Например, беспричинное превышение скорости и все такое…
— Значит, он обладал большой властью…
— Не понимаю.
— Видеорегистрация… Дани Флинт имел право увольнять водителей. Потому что у него были доказательства. Как вы и сказали. В цвете.
— Ну и что?
— Сколько водителей было у него под началом?
— Человек восемьдесят.
— А сколько зарабатывает водитель?
— Зависит от количества сверхурочных, но в среднем… от четырех до шести тысяч в месяц.
— Шести тысяч? — Яуберт производил мысленные подсчеты.
— Совершенно верно.
— Отлично. Допустим, Флинт говорит водителю: у меня есть доказательства твоих нарушений, и я могу тебя уволить, но за тысячу я сделаю вид, будто ничего не заметил.
Филандер задумался и покачал головой:
— Нет, ничего не выйдет.
— Почему?
— Тысячу рандов? Недельное жалованье? Большинству водителей такое не по карману, они тут же побегут в профсоюз и напишут жалобу.
— Ну, пусть не тысяча, пусть меньше. Пятьсот рандов. Двести пятьдесят.
— Не хочу вас обидеть, но вы рассуждаете как типичный белый. У каждого водителя есть жена и куча детей, они должны платить за квартиру, за машину, за обучение. Для них двести пятьдесят рандов — большие деньги…
— Но если потерять работу, то не получишь ничего.
Филандер упрямо покачал головой:
— Давайте посчитаем. В неделю происходит три-четыре крупных нарушения. Если бы Дани брал по двести пятьдесят рандов с носа, он бы получал в месяц где-то тысячу рандов. Итого… понадобится примерно четыреста месяцев, чтобы скопить четыреста тысяч рандов. Удвоим сумму, и все равно по- вашему ничего не выходит…
— Да, ваша правда. — Яуберт покачал головой. Еще одна версия лопнула.
— Говорю вам, он получил деньги не из ААК. Никак не получается.
Яуберт еще не готов был сдаться. Он хватался за соломинку.
— Можно посмотреть записи видеорегистратора?
Филандер скептически поджал губы:
— Придется просить разрешения у профсоюза. Как-никак, это секретная информация. Мне придется звонить мистеру Экхардту…
— Буду вам очень признателен.
— Мы уже закончили?
— Да, мы уже закончили.
Он понимал, что рано или поздно придется вернуться на работу, но надеялся, что Филандер добудет разрешение просмотреть статистику УВР и у него появится предлог снова уехать.
Он шагал по Лонг-стрит; зашел в книжный магазин, остановился у стеллажей с научной фантастикой, но не нашел ничего, что хотелось бы прочесть. Сегодня в моде фэнтези. Он пробовал ее читать, но ему не понравилось.
Инспектор Физиле Бучинги позвонил ему в начале двенадцатого.
— Не нашел ничего такого, что могло бы нам помочь. Я проверил все. Такую крупную сумму можно украсть только во время перевозки денег. Но в тот период времени ничего такого не было.
Яуберт поблагодарил его.
— А вы как? Узнали что-нибудь новое? — спросил Бучинги.
— Пока нет. Я вам сразу сообщу. — И вдруг в голове словно зажегся свет, и он быстро сказал, боясь, что инспектор повесит трубку: — Инспектор, вы не могли бы выяснить, не было ли ограблений при перевозке денег в районе севернее шоссе N1? — Подумав, он расширил район поисков: — И к западу от N7. Или на самой трассе N7. В Монтэгю-Гарденз, Милнертоне, Ричвуде, до самого Атлантиса…
— Почему именно там?
— Там проходят автобусные маршруты, которыми занимался Флинт.
— Большой район, — заметил Бучинги.
Скорее всего, проверка закончится ничем. И все же…
