Полное собрание сочинений в трех томах. Том 1

Ален.

Я говорил тебе: виной тот господин.

Жоржета.

Но, черт его возьми, чего он так хлопочет?
Зачем он барышню держать под стражей хочет?
От света целого упечь ее в тюрьму,
Где близко подойти нельзя к ней никому?

Ален.

Все дело в ревности: она его тревожит.

Жоржета.

Но как же вздор такой его тревожить может?

Ален.

Все дело в том, что он… что очень он ревнив.

Жоржета.

Ну да, но отчего? И так несправедлив?

Ален.

Затем, что в ревности… вот видишь ли, Жоржета,
Какая штука здесь: противней нет предмета…
На месте, кто ревнив, никак не усидит.
Всю эту мысль тебе сравненье объяснит,
Для пущей ясности пример хороший нужен:
Скажи, не правда ли, как сядешь ты за ужин
И станет кто-нибудь твою похлебку есть,
Такую дерзость ты захочешь вряд ли снесть?

Жоржета.

Так, понимаю.

Ален.

Здесь такие же причины.
Ведь женщина и есть похлебка для мужчины,
И ежели наш брат сумеет угадать,
Что пальцы думают в нее друзья макать,
Тотчас же злится он и лезть готов из кожи.

Жоржета.

Так-так, да на него не все же ведь похожи.
Как поглядишь кругом, довольны и мужья,
Что завелись у жен красавчики друзья.

Ален.

Не всякий же такой влюбленный объедало,
Что хочет все себе.

Жоржета.

В глазах ли замелькало,
Иль он идет назад?

Ален.

Глаза не лгут: идет.

Жоржета.