я мог бы зарабатывать на хлеб, но сказать ей об этом у меня не хватило смелости, так как девушка могла подумать, что подёнщик слишком беден для неё. Она посмотрела на меня с сожалением и сказала: «Фридлин, мы должны расстаться. Ты никогда больше не должен приходить ко мне в подобной одежде. Эта дверь будет закрыта для тебя навсегда. Моя честь безупречна, но сердце слабое. Ты доказал, как соблазн легко проходит через запертые двери. Отец хотел, чтобы я ушла в монастырь, и я выполню его волю, но прежде мне предстоит иглой заработать вступительный взнос. Уходи подальше от этих мест, чтобы никакое подозрение и никакие сплетни не коснулись меня».
Она настаивала, и мне пришлось повиноваться.
Ах, как это было нелегко! Подавленный горем, я простился с ней и побрёл на постоялый двор. Меня не покидало отчаяние. Не зная покоя, я плакал и убивался день и ночь. Сотни раз в день я ходил из конца в конец улицы, где она жила, а когда в церкви звонили к обедне, со всех ног бежал, чтобы себе в утешение ещё раз увидеть её. Но напрасно! Любимая оставалась скрытой от меня, как тайна. Трижды я порывался уйти из города, куда глаза глядят и всегда возвращался. Будто неведомая сила притягивала меня к этому месту.
Однажды утром, снова надев женское платье, я ещё раз попытался пробраться в этот дом, чтобы навеки проститься с любимой. С бьющимся сердцем я подошёл к двери и позвонил. Но её мать, увидев меня из окна, с силой захлопнула его.
«Ах ты колдунья, ах ты старьёвщица! Не переступить тебе порога моего дома, неплательщица эдакая!» — стыдила и ругала она меня.
Я понял из этих слов, какой предлог придумала умная Люциния, чтобы скрыть настоящую причину моего исчезновения, — иначе трудно было бы объяснить матери потерю выгодного клиента.
Лишившись всякой надежды увидеть когда-нибудь прекрасную девушку, я покинул город и брожу теперь по стране, как слуга, потерявший хозяина, пока не разорвалось ещё моё переполненное горем сердце.
Мастер Петер с большим вниманием выслушал откровенный рассказ и очень обрадовался, что счастливый случай свёл его с человеком, от которого он узнал самые достоверные сведения о том, что случилось дома в его отсутствие.
Когда Фридлин умолк, он сказал:
— Твоя история удивительна, но одно мне не ясно в ней: почему ты не вспомнил об отце любимой, почему не доверился ему? Вряд ли он отказался бы отдать своё дитя такому честному парню, каким ты мне кажешься.
— Да её отец дурак, горький пьяница и бродяга, — возразил Фридлин. — Он злонамеренно бросил жену и дочь, и никто не знает, где он скрывается. Мать Люцинии часто горько плакала и ругала славную девушку, которая заступалась за отца, хотя он и украл на вино её крестинные деньги. Я бы этому мошеннику всю бороду вырвал, попадись только он мне в руки.
Отец Петер всё очень внимательно выслушал и удивился, что молодой человек во всех подробностях знает о его семейных делах. Горячность Фридлина ничуть не оскорбила его. Напротив, он подумал, что этот парень, пожалуй, отлично подошёл бы для его дела. Петеру пришла в голову мысль сделать нового знакомого хранителем добытых сокровищ, с его помощью скрыть их от алчной жены и не привлекать к ним внимания в родном городе.
— Приятель, — сказал он, — я умею гадать. Дай мне твою руку: посмотрим, что тебе обещает твоя счастливая звезда.
— Что может она мне обещать, — отвечал странствующий влюблённый, снова впавший в уныние, — ничего, кроме несчастья.
Но новоявленный хиромант продолжал настаивать, и Фридлин, чтобы не вызвать недовольство случайного попутчика, который к тому же бесплатно его угощал, протянул руку. Мастер Петер сделал озабоченную мину и долго рассматривал его левую ладонь, иногда глубокомысленно покачивая головой. Наконец, решив что он достаточно долго ведёт игру, он заговорил:
— Твои дела не так уж плохи, приятель. Счастье благоприятствует тебе, и скоро ты приведёшь в дом невесту. Завтра утром, как только взойдёт солнце, отправляйся в Ротенбург во Франконии. Твоя любимая верна тебе. Скоро ты получишь богатое наследство от родственника, которого не знаешь, и будешь иметь столько денег, что вполне сможешь прокормить будущую жену.
— Друг, — недовольно пробурчал Фридлин, принимая предсказателя за шута, — тебе не стыдно насмехаться над чужим несчастьем? Поищи кого-нибудь ещё для своих шуток.
Он встал, собираясь уйти, но отец Петер схватил его за край одежды и сказал:
— Погоди, чудак! Я вовсе не шучу и сейчас же готов осуществить своё предсказание. Я богатый человек и хочу дать тебе в счёт наследства наличными столько денег, сколько ты пожелаешь. Идём со мной, и ты убедишься, что я говорю правду.
Юноша, вытаращив глаза, слушал своего друга — торговца железом — и по его тону понял, что тот говорит серьёзно. Его бледные щёки покраснели от радости и удивления. «Уж не сон ли это?», подумал Фридлин. Они вошли в комнату. Мастер Петер выкатил на середину бочонок с гвоздями и тут же чистосердечно открыл верному возлюбленному прекрасной Люцинии тайну его содержимого. После этого он рассказал ему о своём замысле. Петер предложил Фридлину разыгрывать из себя богатого жениха, в то время как сам он после их свадьбы будет жить в сторонке, скромно и незаметно, и потихоньку пользоваться вместе с ним великолепной находкой.
От грустного настроения юноши не осталось и следа. Ему не хватало слов, чтобы выразить благодарность честному отцу, пожелавшему сделать его самым счастливым из смертных на земле.
На следующий день оба, в наилучшем настроении, покинули город Эллрих на Гарце и бодро направили свои стопы в Нюрнберг, во Франконии. Здесь Фридлин вырядился как приличный жених, и отец Петер отсчитал ему деньги на предварительные свадебные расходы, договорившись, что если сватовство будет удачным, то тесть узнает об этом от тайного посланца. Вслед за тем он пошлёт Фридлину фургон, гружёный всевозможной изысканной домашней утварью.
Прежде чем будущий тесть и предполагаемый зять расстались, первый дал второму напутствие:
— Держи язык за зубами и храни нашу тайну. Не доверяй её ни одному человеку, разве только скрытной Люцинии, когда она станет твоей невестой.
Мастер Петер довольствовался солидной рентой со своего гарцевского клада, описание которого, впрочем, он не оставил и в старости имел такое состояние, что и сам не знал, насколько он богат. Но богатым человеком все считали его зятя. Фридлин жил с прекрасной Люцинией счастливо и в довольстве. Вскоре он был избран в Совет и стал бургомистром, ибо богатый человек, если захочет, всегда может стать почётным гражданином своего города.
В Ротенбурге и в наши дни, когда речь заходит о каком-нибудь богатом человеке, говорят: «Богат как зять повара Блоха».
Примечания
1
Даниель Ходовецкий (1726–1801) — художник и гравер на меди. Если читателей это интересует, они могут увидеть гравюру в готтингенском карманном календаре за апрель месяц 1782 г.
2
