комфортабельный жилой комплекс и остановить ядерную атаку, то в ней должны царить строгие порядок и дисциплина. А тут... бараны носятся. И вообще каждый своими делами занимается. Вместо того, чтобы строем ходить. Как будто и не военный лагерь вовсе.
- И в чем вопрос? Военный лагерь или не военный?
- Ну в общем да, - задумчиво кивнула Алена, не в силах придать вопросу более определенную форму, не вовремя вспомнив о том, что в поселке тоже никто особо строем не ходит. Но, люди, как оказалось, и не эталон цивилизованного общества.
- Что ж, выдам тебе военную тайну, - улыбнулся Андред, - лагерь полувоенный. Дисциплинированы они только в бою. В домашней обстановке расслабляются. Порядок у нас должен царить в голове, а не в ногах. Вершина развития эволюции, описанная тобой - это роботы. Но, ее мы давно победили, прекратив массовое производство робослуг в целях борьбы с ожирением и намечавшейся деградацией своего вида. Есть еще вопросы?
Девушка молчала, посчитав, что спрашивать о порядке в голове будет бессмысленно. Потому что это будет инопланетный порядок. Которого ей, возможно, все равно будет не понять.
- Значит можно зайти внутрь, - кивнул Андред, приняв ее молчание за отсутствие вопросов, - думаю, тебе стоит переодеться сейчас. И закатай рукава на всякий случай. Для невнимательных.
Но, вопросы у Алены еще были.
- У тебя есть брат-близнец?
Андред внимательно посмотрел на нее.
- Нет. Близнецов у меня нет, - медленно ответил он, - Но есть сын, похожий на меня.
Сердце девушки болезненно сжалось от черного предчувствия. Она постаралась не измениться в лице, но видимо у него тоже возникло какое-то предчувствие:
- Ты встречала кого-то, похожего на меня?
Алена обреченно вздохнула:
- Ты ведь все равно сделаешь анализ крови.
- Это был он, тот, кого ты убила?
Алена два раза медленно кивнула, обреченно и напряженно смотря в его лицо, и вся сжалась от страха нависшей смерти. Умирать не больно, уговаривала она себя, просто страшно. Андред поджал губы и молчал, глядя куда-то в сторону. Алена молчала, не зная нужны ли ему ее объяснения. Но, не боялась, что он ее сейчас убьет. Если он это сделает, то сейчас ей казалось, что возможно, это будет правильно. Она не видела за собой вины в смерти мальчика, но вопреки всему видела ее в своем молчании. Этот человек защищал ее, заботился о ней, а она даже не планировала ему рассказывать как умер его сын.
- Пойдем, - наконец сказал он, - не говори этого больше никому.
И направился ко входу в мед.центр.
9
Когда они вошли внутрь мед.центра Андред вызвал персонал, представил ее как коллегу и консультанта по будущей совместной работе, требующей такого сотрудничества. А также, как свою жену. И попросил не задавать ему сугубо личных вопросов на эту тему. Персонал попереглядывался, но вопросов никаких не прозвучало. Ее предупредили, что в мед.центре есть еще сотрудник, врач, но сейчас его нет на месте и ему она будет представлена позже. Алена полагала, что мед.центр не являлся госпиталем. Где-то был другой или другие, где должны были располагаться наблюдаемые пациенты. Насколько ей удалось разглядеть, мед.центр был предназначен только для лечебных процедур. Большего ей пока не удалось увидеть. У Алены вопросы были. Много вопросов. Но задавать их в тот момент ей не захотелось. Ее проводили в раздевалку, показали кабину дезинфекции, выдали личный контейнер и светло-коричневую униформу самого маленького размера. Общение с тварями при этом сводилось к минимуму. Девушка постоянно ловила на себе какие-то странные взгляды. Как будто, знающие о ее будущем что-то такое, что вряд ли ее обрадует, узнай она об этом. И просвещать ее относительно того, что же это будет, никто не собирался. Что ж, младший медперсонал везде одинаков, сплетники как тараканы неистребимы никакой войной. Но свое будущее Алена и так видела довольно мрачным. Тучей больше, тучей меньше, роли для нее большой не сыграет, поэтому она решила не обращать на это внимания. Когда она переоделась, и твари пришли забрать ее одежду, у нее вдруг почему-то заныло сердце. И перспектива расставания с грязными старыми шмотками показалась ей довольно печальной.
Она в последний раз тщательно проверила карманы. После чего скальпелем, давно пристроенным ею для таких целей, отпорола погоны и знаки отличия. Потом, подумав, отпорола и большие эмблемы красного креста с рукава и груди. Когда отпарывать было больше нечего, она нехотя отдала свою одежду тварям. Но этого им оказалось мало. Они порывались также забрать на дезинфекцию ее медицинский ранец. Этого Алена позволить им не могла и мертвой хваткой вцепилась в него. Твари поначалу растерялись, но потом был вызван Андред. Тот пришел и, молча, поставил перед ней пластиковый кейс, такой же, как был у него. С большой эмблемой трилистника салатового цвета. И, молча, ушел. Санитарки, или как там они у них назывались, объявили Алене, что все вещи ей вернут после чистки. Грустно вздохнув, Алена переложила все свои вещи в кейс, оказавшийся вовсе не пластиковым, а сделанным из какого-то легкого и прочного металла. При всей своей легкости он даже не погнулся, когда она, из любопытства, встала на него. Внутри он оказался многоуровневым, разделенным движущимися панелями, со множеством удобных отделений. Ее ранец по сравнению с этим кейсом казался убогой глиняной фигуркой против Венеры Милосской. Но все- таки, ей очень хотелось получить его назад. Она уныло провожала его взглядом, пока дверь за тварями не закрылась.
Дальнейших инструкций ей никто не дал, заняться было нечем. Она попробовала поискать в раздевалке зеркало, но не нашла. Однако, кабина дезинфекции почти ничем ему не уступала. В ровной блестящей поверхности были видны все подробности ее отражения. Ее очаровала изящная светло- коричневая униформа. С узкими, но нисколько не стесняющими движений штанами, смахивающими на бриджи с тремя карманами по бокам вдоль обеих ног; узконосые блестящие сапоги, напоминающие конно- спортивные; приталенная рубашка навыпуск со стоячим воротником и металлическими застежками. И хотя сейчас она тоже была похожа на скаута, и прямые русые волосы чуть ниже плеч, сколотые невидимками на висках, узкое лицо и большие серые глаза делали ее похожей на подростка, но в результате удачного кроя рубашки, миру эффектно явилась ее высокая грудь. Алена и забыла, когда последний раз видела ее в зеркале. Тем более в форменной одежде. Медицинская униформа Объединенного Союза была практично- универсальной для обоих полов. Как, впрочем, и вся другая форма. В настоящее время никого не волновали военные силуэты. Учитывались только время и практичность. Девушка подумала, что старую форму ей возвращать как-то не очень и хочется. Но все же, в этой расчудесной, удобной, но чужой, ей было неуютно.
И она решила, что нужны некоторые изменения. Достала компактный швейный наборчик, и через пять минут на другой груди рубашки напротив трилистника красовался красный крест. Свободный от трилистника рукав также был облагорожен красным крестом. Трилистник был и на спине, но нашивок у Алены больше не было. И она удовольствовалась имеющимся результатом. Отражение в панели кабинки показалось ей немного забавным, но уже менее чужим и потому абсолютно комфортным. После любования собой, она устроилась в кресле напротив личных контейнеров, обняла кейс со своими инструментами, откинула голову на удобную спинку и стала смотреть в гладкий светло-серый потолок, мягко светящийся по периметру. За этим занятием ее и застал осторожно вошедший Андред.
- Я звонил в зуммер на двери, - сообщил он.
Алена подняла голову и посмотрела на него ничего не выражающим взглядом обкурившегося наркомана.
