возникнут ваши склепы!Биноклей ложный блеск —в них не глаза, а бельма!Что мог поведать Цейсфельдмаршалам Вильгельма?О, ложь стереотруб!Чем Гитлер им обязан?Что — он проникнул в глубьРоссии трупным глазом?Вот — землю обхвативорбитой потаенной,глазеет объективна спутнике-шпионе, —но, как ни пяльтесь вы,то, чем сильна Россия, —к родной земле любвивы разглядеть не в силах!Взгляните же назад:предгрозьем день наполнен,орлы взлететь грозятнад Бородинским полем.С трубой Наполеонсидит на барабане,еще не опаленпожаром близкой брани.
Набережная
Я — набережных друг.Я начал жизнь и детствотам, где витает Дюкнад лестницей Одесской.А позже я узналв венецианских арках,как плещется каналу свай святого Марка.У Темзы я смотрелна утренний и мутныйпарламент, в сотнях стрел,в туманном перламутре.В душе всегда живау лап гранитных сфинксасуровая Нева,где я с бедою свыкся…Но если хочешь тыв потоке дел столичныхотвлечься от тщетысвоих терзаний личных —иди к Москве-рекедворами, среди зданий,и встань невдалеке,между двумя мостами.Волна — недалекоблестит старинной гривной.Ты отделен рекойот набережной дивной.Кремлевская стеназаглавной вьется лентой,где мнятся письменаруки восьмисотлетней.На зубчатом краю —витки и арабески,и вдруг я узнаюгравюру давней резки
