над стихией гордой? А Макар Мазай печке по секрету говорит: — Не сдай. Выдай плавку эту. Печь: — Мне горячо. Невозможно. Сдам я. — Он: — Терпи еще. Не такое ж пламя. Пробу дай. — А печь: — Жарко. Жидкий кремний начинает жечь… — Он: — Терпи. Не время. Печь: — Открой теплу выход. Душно всюду… Видишь, как киплю… — Он: — Кипи. — Печь: — Буду, Только сбавь тепло. — Он: — Еще поваришь. — Печь: — Течет стекло. — Он: — Терпи, товарищ. Вдумайся — стране сталь нужна! — Печь: — Знаю, но есть границы мне!.. — Он: — Их нет Мазаю. Печь: — Возьми тогда справочник по нормам. — Он: — А я видал «молнию» наркома. Сказано: дерзай, добивай рутину! — А печь: — Остынь, Мазай… — Оп: — А не остыну! Печь: — Профессора пишут о запретах… — Он: — Уже стара и наука эта. Если новый мир строить нам досталось, и науку мы «разогреем» малость! Печь: — Подтаял свод жижей стеклянистой. Чувствую — вот-вот рухну! — Он: — Ты выстой. Печь: — Сливай. — Он: — Плавь полчаса. — Печь: — Много. — Он: — Терпи. — Печь: — Сбавь, завалюсь, тревога! Он: — Поджога нет. Это от испуга. Сколько уже лет знаем мы друг друга. Печь: — Спеши! Видал радугу окалин? Торопись! Металл чист уже, нормален. Только б подстеречь миг, когда родится… — Улыбнулась, печь, всем печам царица! В глубине — заря. Луч из сизой тучи. И крикнули: — Пора! — четверо подручных.
