умирает от удушья. Что при этом показывают весы? Масса тела почившего грызуна мгновенно снижается примерно на одну тысячную долю. Этот эффект, кстати, худо-бедно, с использованием понятия души или без, но можно попытаться объяснить. Хотя, следуя известным законам физики, суммарная масса испущенных фотонов должна составлять 10–16 г – то есть на несколько порядков меньше наблюдаемой потери массы. Что еще теряет умирающее тело – неясно.
Аутодафе (акт веры). Процессия к месту сожжения еретиков, приговоренных инквизицией. Средневековая гравюра.
Но и это не вся загадка. Часа через полтора-два масса трупа начинает возрастать, достигает первоначальной величины и затем превосходит ее примерно на одну десятитысячную долю. Здесь уже традиционная наука вовсе пасует: какие бы физико-химические процессы ни происходили в трупной массе, закон сохранения вещества никто не отменял – прибавить в весе мертвому телу неоткуда.
В исследованиях феномен повторялся. Во всех многочисленных повторах опыта масса умершего животного сначала снижалась, затем восстанавливалась и превосходила массу живой мыши. Трудно найти пока объяснение этому явлению: резкая аномалия массы – это и есть новый признак перехода через мифическую реку Стикс. [143]
Этот открытый ученым феномен, отвергает бытующее мнение, констатацию того, что якобы уменьшение веса во время смерти человека показывает на отделении от тела души. Или душа не имеет веса, так как она не материальна?
Современные случаи «околосмертного опыта» хотя иногда поразительны и необъяснимы естественными, известными медицине законами, но не очень глубоки. Они, видимо, включают только самое начало угасания биологического организма в состоянии измененного сознания; они происходят как бы в прихожей смерти, когда все еще, несмотря на остановку смерти, мозг остается живым. Нельзя исключать и то, что ЭСВ (экстрасенсорное восприятие) у многих обостряется непосредственно перед смертью.
«'Выход из тела' – действительно выход души или феномен умирающего мозга, умирающего не только клинической, но уже и биологической смертью?» – задается вопросом академик Н. П. Бехтерева. И далее пишет: «При анализе явления не последним должно быть то, что рассказывает о виденном и слышанном не от „имени“ тела, но от имени души, отделившейся от тела. А тело не реагирует, оно клинически умерло. Кто же думает (видит, слышит), когда человек жив? Следует протянуть нить от души к фазе клинической смерти, то есть состояния, по времени соответствующего времени жизни умирающего мозга до фазы биологической смерти, то есть иметь пусть описательные, но современные подтверждения ее долгожительства (бессмертия)». [144]
Люди, говоря о пережитом, обычно не могут выразить его словами. Нет тех слов, понятий, образов, прилагательных, превосходных степеней, при помощи которых можно было описать пережитое.
Каждый ли человек, находящийся в терминальном, то есть пограничном со смертью состоянии, имеет видения, о которых мы написали, или нет? Что происходит с мозгом при умирании, и особенно в ходе реанимационных вмешательств, постоянно изучается. Опрос больных, переживших клиническую смерть и оживление в реанимационном отделении Института общей реаниматологии АМН СССР, не позволил получить информацию, аналогичную той, что описал Моуди. Однако некоторые больные смогли рассказать о том, что они слышали разговоры врачей у своей постели в период нахождения их в коматозном состоянии. [145] Этот опрос больных, как и другие, например специально проведенный для этой книги, показывает, что не так много больных переживших клиническую смерть, могут что-либо рассказать о своих видениях. Возможно, есть некие причины, по которым их память не сохранила об этом информацию.
Существуют два различных явления: опыт «клинической смерти» и опыт «приближения к смерти». Например, есть описываемые переживания: молниеносное воспоминание событий прошлой жизни в момент, когда человек тонет; «вход в тоннель» при подаче анестезирующего средства вроде эфира. Эти переживания могут принадлежать людям, которые никогда не переносили «клинической смерти». Это показывает, что данная «модель» ощущений и переживаний какого-то иного, более широкого опыта.
Обратимся к книге К. Асис и Э. Харалдсона «В час смерти» (Нью-Йорк, 1977 г.) с подробными описаниями этих опытов. Она основана на результатах обработки подробных собеседований с группой врачей и сестер восточной части США и Северной Индии (последняя выбрана для максимальной объективности, чтобы проверить расхождения в опыте, которые могут возникнуть из-за национальных, психологических и религиозных отличий). Книга включает более тысячи случаев явлений и видений умирающих (и ряда возвращенных из клинической смерти).
Их исследования показывают различия между бессвязными потусторонними галлюцинациями и ясными потусторонними явлениями и видениями, анализируя наличие таких факторов, как галлюциногенные препараты, высокая температура или заболевания и повреждение мозга, то есть что может вызвать галлюцинации. Авторы обнаружили, что самые явные потусторонние опыты имеют те больные, которые наименее склонны к галлюцинациям – находятся в полном сознании и ясном разуме. Галлюцинирующие обычно видят живых, а подлинные явления бывают именно у умирающих лиц.
О девице Марии и ее посмертном явлении отцу. Начало XX века. Художник С. Калинина.
В книге докторов Асиса и Харалдсона сообщается, что многие умирающие индусы видят своих богов: Кришну, Шиву, Кали и т. д., а не близких родственников и друзей, как это бывает в Америке. В исследованиях индийских случаев не менее трети больных, видевших явления, испытывали страх, угнетение и беспокойство, они сопротивлялись, пытались избежать «ямдутов – вестников смерти». Так, умирающий индус кричал: «Вот идет ямдут! Хочет меня взять!» [146]
Святые являются умирающим праведникам, как это описывается во многих житиях; обыкновенным же людям часто бывают явления близких или «богов» соответственно тому, что они ожидают или готовы увидеть. Это показывает, что видения, которые испытывают люди, переживающие клиническую смерть, совершенно индивидуальны, их характеризует та информация, которая имеется в блоках подсознательной памяти, а не новая. Например, индус видит не Христа, а Кришну. Один больной, по национальности алиут, видел своего бога северного моря Танакапсалюка.
В 1992 г. доктор К. Ринг опубликовал результаты углубленного исследования случаев клинической смерти в сравнении с якобы «временными похищениями» людей инопланетянами. Такая идея казалась крайне вызывающей, если не абсурдной. Но «Проект Омега» показал, что в этих явлениях явно присутствует нечто общее. В обоих случаях человек находится в измененном состоянии сознания и испытывает сходные необычные визуальные ощущения. В дальнейшем и те и другие возвращаются с измененными взглядами на жизнь и с усилившимися психическими способностями. Доктор Ринг считает, что, в отличие от нас, у таких людей иное восприятие реальности. [147]
По ту сторону
Целые поколения мистиков открывали колоссальные миры с помощью концентрации сознания, сосредоточенности. Опыт поколений показал человеку, что мы окружены не только воздухом, электромагнитными волнами, космическими лучами и так далее, но что мы погружены в среду, еще неведомую науке, в среду нефизическую, трансфизическую, запредельную. Она пронизывает все, и мироздание имеет множество измерений таинственного бытия. Что это, иллюзия?
Древние обитатели Кордильеров в Боливии были убеждены в бессмертии человека. В керамике индейцев племени мочика нередко можно видеть изображение любви после смерти.
Из рассказа монашки: «Я ухаживала за своей старой теткой перед ее смертью. Она была больна, и я заботилась о ней вместе с обитателями монастыря. Все в монастыре молились о ее выздоровлении. Несколько раз тетка переставала дышать, но дыхание к ней возвращалось. Наконец в один из дней она посмотрела на меня и сказала: „Джоанна, я была там, там очень хорошо. Мне хотелось бы уйти, но я не могу этого сделать, пока вы молитесь, чтобы я осталась с вами. Ваши молитвы не отпускают меня. Прошу вас, больше не молитесь“. Мы так и сделали. Через некоторое время тетка умерла». [148]
Несмотря на то что наука бессильна доказать существование потустороннего мира, многие продолжают верить в него. И это не удивительно, ведь вера не основывается на логике. К тому же наука не способна дать неопровержимые доказательства отсутствия этого мира.
«Чем более очевидной становится неудача попытки разобраться в сверхъестественном при помощи точных наук, тем чаще начинают рассматривать проблему с точки зрения общественных – психологии, социологии и антропологии. Такой подход имеет свои преимущества. Во-первых, снимается вопрос о том, реальны или не реальны паранормальные явления. Во-вторых, он позволяет рассматривать верящих и не верящих в
