мне сделалось дурно. Да и, к тому же, в душе я боялся все же не сдержаться.
Осторожно приподнявшись, я выдвинул ящик тумбочки и вытащил оттуда бутылочку с зельем Сна без сновидений. Отхлебнул, поморщившись, бросил склянку назад, и снова откинулся на подушки.
Долго мучиться, к счастью, не пришлось.
Глава 8.
Столовая Норы полнилась звуками. Стук посуды, едва слышный звон столовых приборов, разговоры, смех, тиканье часов, потрескивание пламени в очаге - все сплеталось в причудливую какофонию. Но не раздражающую, а из тех, что делают любой дом живым и уютным.
Сегодня здесь было много народа. И Рон с Гермионой, и Перси с женой, блондинкой Одри, такой же чопорной и занудной, как он сам, и Джордж с Анджелиной, и Билл с Флер, и даже Джинни с Невиллом. И, конечно же, Молли с Артуром.
И я.
В Норе было тепло и уютно. Потрескивал камин, пятная пол красноватыми отсветами. На подоконнике, вальяжно развалившись среди горшков с цветами, спал Живоглот, отъевшийся до поистине гигантских размеров. Джордж, Рон и Билл подтрунивали над Перси, отчего он то и дело заливался краской, а Одри начинала метать на братьев возмущенные взгляды. Остальные обсуждали какие-то последние новости, делились сплетнями, строили планы и желали Джинни отличного учебного года.
Однако, наверное, сегодня первый раз в жизни мне захотелось сбежать из Норы.
Сумбурные мысли и эмоции, от которых я убегал, но так и не смог избавиться, разъедали изнутри и заставляли внутренности скручиваться в тугой узел. Раз за разом, как заколдованные, думы возвращались во вчерашний вечер.
Огневиски. Плохо освещенный туалет в клубе. Малфой.
Что это вчера было? Откуда взялось это внезапное яркое помутнение, от воспоминаний о котором у меня учащается дыхание?
У меня месяц никого не было, да и в целом, весь мой сексуальный опыт сводится к нескольким девушкам в дни безудержной эйфории от победы, но… влечение к мужчине?.. и даже не просто к мужчине, а к бледному хорьку, которого я всю сознательную жизнь ненавидел…
Это ненормально.
Хотя хорька, положим, можно опустить. Сам факт того, что я испытал нечто похожее на возбуждение, глядя на мужчину - уже кошмарен.
Но, кстати, я был пьян, даже очень пьян, обычно мне и мысли такие о мужчинах в голову не приходят. Ведь не приходят, так?
Я окинул взглядом всех присутствующих. Ну, допустим, взять того же Джорджа. Я представил, что подхожу к нему, обнимаю, начинаю целовать…
Бррр, ужас какой. Меня передернуло.
Хорошо. Значит, по крайней мере, на каждого мужчину меня без алкоголя точно не тянет.
А теперь, если вспомнить Малфоя… бледную, словно никогда не видевшую солнца кожу, синеватые вены на руках, заостренное лицо и тонкие губы… Вот он подходит, придавливает меня к стене, подается вперед…
Проклятье!
На трезвую голову о Малфое думалось еще лучше, чем на пьяную.
Может быть, меня просто заколдовали? Наложили какой-нибудь приворот, и все.
Мне очень хотелось верить в эту версию. Но, во-первых, я прекрасно знал симптомы приворота, и мой случай под них не слишком подходил, а, во-вторых, зачем бы кому-то вообще заколдовывать меня подобным образом?
К тому же, Гермиона подарила мне на день рождения амулет, защищающий его обладателя от всех видов порчи, приворотов и сглазов.
Так что же это получается? Что я, вполне осознанно, в здравом уме и твердой памяти, хочу поцеловать Драко Малфоя?
- Гарри, ты чего не ешь? - вывел меня из потрясенного ступора голос Молли Уизли. - Не вкусно?
- Что вы, - я улыбнулся и отправил в рот кусок жаркого, даже не почувствовав вкуса. - Просто задумался.
После ужина я все же распрощался с дружной семьей Уизли и, невзирая на их горячие уговоры остаться на ночь, отправился домой.
Чихая и кашляя, я вылез из камина на площади Гриммо, двенадцать, в очередной раз пообещав себе больше никогда не пользоваться каминной сетью. Но из Норы напрямую аппарировать нельзя, а идти под дождем к барьеру не очень-то хотелось, так что пришлось прибегнуть к ненавистному способу перемещений.
Несмотря на то, что из Норы я сбежал под предлогом ужаснейшей усталости, спать я не пошел.
Напротив - скинул мантию, вместо свитера надел рубашку, причесался, сунул в один карман джинсов маггловские деньги и документы, в другой - палочку, сдернул с вешалки куртку и вышел на сырую улицу.
Поймать такси не составило труда, и уже через четверть часа я улыбался шкафоподобному охраннику, застывшему у входа в один из крупных ночных клубов Лондона.
Маггловские ночные клубы открыл для нашей компании Дин Томас, и этим летом мы несколько раз бывали в них. Мне они не очень пришлись по душе, слишком уж много здесь было громких звуков и яркого света, однако лучшего места для того, чтобы обзавестись необременительным знакомством, было не сыскать.
Я должен был убедиться в том, что мысли о Малфое - не более, чем легкое помутнение. Блажь неудовлетворенного организма, и только. Ну, в конце концов, чем же это еще может быть?
Музыка, под которую ритмично дергались тела на танцполе, поначалу оглушила. Едва сдерживая желание зажать уши, я подошел к бару и взял себе пива. К сожалению, сливочное пиво в маггловском мире не водилось, а пить что-то более крепкое после вчерашнего огневиски не хотелось вовсе.
Но я едва успел сделать глоток, как уши уловили едва слышный, перебиваемый грохотом музыки возглас:
- Вот это встреча! Гарри!
Недоумевая, я повернул голову. Конечно, кто же еще мог быть субботним вечером в любимом клубе Дина Томаса, как не Дин Томас?
Смуглый, черноволосый, с сияющими темными глазами, в которых отражались блики, он широко улыбался. Мы обнялись, похлопав друг друга по плечам.
Я не видел Дина со своего дня рождения, и за месяц он ничуть не изменился, разве что стал выглядеть еще увереннее и непринужденнее.
- Вот уж не ожидал встретить тебя здесь в одиночестве! - рассмеялся Дин. - Или ты с подружкой? А Рон с Гермионой?
- Они дома. А подружки, так уж вышло, нет, - мне хотелось улыбаться. От Дина, радостного и расслабленного, будто бы расходились волны хорошего настроения. Казалось невероятным, что еще несколько месяцев назад он, ослабленный и измученный, сидел в подземельях поместья Малфоев.
Промелькнуло воспоминание - темный подвал, эхо, душераздирающие крики Гермионы, доносящиеся сверху… Все это вдруг так отчетливо встало перед глазами, что я вздрогнул.
Моргнул, возвращаясь в реальность.
Все хорошо. Волдеморт мертв.
Вокруг - не подвалы мэнора, а клуб, полный жизни.
Я снова взглянул на Дина, и опять улыбнулся. Страшное секундное видение ушло, как его и не бывало.
А бывший гриффиндорец, не спрашивая, уже тащил меня к своей компании, в которой я с радостью разглядел знакомые лица - конечно же, Симус Финниган, лучший друг Дина, Джастин Финч-Флетчли, и какой-то парень с Рэйвенкло, которого я несколько раз встречал в Хогвартсе, но не знал его имени. Дин представил мне его как Патрика.
Вместе с парнями сидело и несколько девушек. Как сказал мне Дин, все они - магглы, «но очень
