— Монт! Лежи тихо! Тебе никто ничего не сделает! Будь внимателен!
Он широко распахнул глаза. Над ним склонился робот. Он узнал его лицо.
Чарли!
В палатку врывался серый утренний свет.
Он еще жив.
После трех чашек кофе он все еще дрожал.
Он стоял спиной к костру, хотя знал, что это бессмысленно. Он не мог почувствовать тепло костра сквозь космический скафандр, да и утренний воздух не был по-настоящему холодным. Туманным и влажным — да, но Сириус был сильнее, чем созданный руками человека огонь. Он поднимался за толстыми, серыми облаками и воздух становился тяжелым и гнетущим.
Покрасневшие глаза смотрели устало, борода превратилась в колтун. «Борода, — мелькнуло у него в голове, — не слишком подходит к шлему скафандра». Он спал не больше двух — трех часов и был смертельно уставшим.
Мозг тем временем снова заработал; вернулась его способность размышлять, и Монт был благодарен ему за это. Никогда еще Монт Стюарт не сомневался в себе, но сейчас он потерял уверенность. Он больше не понимал ни себя, ни своих действий.
Эти сны… если это были только сны. Они его тяготили.
— Я этого не понимаю, — сказал он.
Чарли выглядел так, будто не спал совсем. Он хлебал ложкой свою утреннюю кашу из консервной банки.
— Ты, должно быть, сходишь с ума, — сказал он.
Монт криво улыбнулся.
— Мне кажется, человек не очень разумная тварь. Так как мы решили вести себя мирно и дружественно, мы полагали, что туземцы поведут себя по отношению к нам так же. Они этого не сделали.
И еще мы полагали, что я всегда буду действовать логично. Я этого тоже не сделал.
— Почему? Мы произнесли нашу большую речь; у нас был план. Мы знали, что мердозини нападут на нас, но не смогут ничего сделать. Нам оставалось только ждать, пока они уйдут. Мы доказали наши добрые намерения — мы не хотели им ничего сделать, даже если они напали на нас. Ты все спутал и начал с ними бороться. Если мы не способны ни на что лучшее, нам надо прекратить эту историю.
Монт выплеснул в костер остатки кофе.
— Мне очень жаль.
— Прекрасно, чудесно! Ему жаль! А что нам теперь делать? Послать им в качестве компенсации подарок?
— Не знаю. Что ты посоветуешь?
— Ты великий гений! Вся эта идея твоя! Вот и расскажи мне, что должно быть дальше!
Монт потер усталые глаза и посмотрел вверх, на деревья вокруг поляны.
На самом деле у него теперь вообще не было никаких идей, только твердая решимость. Он слишком выдохся, чтобы думать.
— Ты, наверное, хочешь сегодня получить орден за хорошее поведение? — спросил он раздраженно. — Какая муха тебя укусила?
Чарли с отчаянием поднял руку.
— Он испортил наш единственный шанс, а потом спрашивает, какая меня укусила муха!
Монт повернулся и посмотрел на него.
— Я же извинился. Я тоже не супермен. ЭД делаю ошибки. Не знаю, что на меня нашло, но я точно знаю, что все полетит ко всем чертям, если мы начнем ссориться!
Чарли тяжело присел на бревно и уронил подбородок на ладони.
— Все в одну кучу. Эти проклятые скафандры. Ужасный воздух. Вся эта вонючая планета. Я не спал всю ночь. Мне все казалось бессмысленным. Не знаю, зачем я здесь. С таким же успехом я мог находиться в корабле. Просто у меня пропало всякое желание!
Монт медленно кивнул.
— Уйти слишком просто. Кажется, и на самом деле нет никакой логичной причины продолжать все это. Я понимаю.
— Почему же мы тогда не уходим?
— Даже на это я не знаю ответа. Но только ужасно тяжело сдаваться после неудачи, Чарли. Уйти легко, но ведь потом будем жалеть об этом всю жизнь.
— Большое спасибо, добрый философ! Теперь все ясно, как чернила.
— Может быть, тебе лучше прилечь и немного поспать? Я останусь на вахте. Разговорами мы ничего не добьемся.
Чарли устало поднялся.
— Не могу сказать, что у меня большое желание снова толкать голову в этот проклятый шлем.
— И все-таки сделай это!
— Конечно. — Чарли странно посмотрел на него, но ничего больше не сказал, взял шлем и исчез в палатке.
Монт молча стоял в серой утренней мгле. В воздухе пахло сыростью, как после дождя. Он оглядел деревья, но не заметил ничего подозрительного.
Его мучила какая-то неясная мысль, но он никак не мог ее поймать.
Он стоял, молча уставившись перед собой.
К полудню, когда поверхность Сириуса-IX превратилась в парящие джунгли и Монт уже едва не плавился в своем космическом скафандре, появились тучи. Вскоре поляна превратилась в болото.
Дождь лил с неба таким потоком, что не видно было даже леса вокруг поляны. Он был чуть прохладнее воздуха, и Монт почувствовал себя свежее.
Он долго стоял в льющем потоками дожде, прежде чем уйти в палатку.
Монт услышал тяжелое дыхание Чарли и увидел, что тот лег спать без шлема. Если вернутся мердозини, это опасно. Он подошел к постели Чарли.
Внезапно Чарли вскочил с дикими глазами.
— Ты! — Он трясущимся пальцем указывал на Монта. — Уходи прочь!
Монт услышал свои собственные слова. Это определенно был его голос, но он показался чужим, как будто на магнитофонной записи.
— Твой шлем! — сказал его голос. — Нельзя спать без шлема!
Чарли пошатывался; бесформенный скафандр мешал ему. Он хрипел.
— Прочь отсюда! Исчезни! Теперь я знаю тебя! Тебе больше не удастся дурачить меня!
— Тебе нельзя спать без шлема. — Почему он повторяет одно и то же?
— Не трогай мой шлем! Пусть лежит!
— Тебе нельзя…
— Заткнись! — Чарли попытался отступить, но в палатке было слишком тесно. — Это ты во всем виноват. Во всем! Без тебя я не вернулся бы сюда. Без тебя мы не наделали бы столько глупостей. Без тебя Хелен была бы жива!
Слова острым ножом врезались в мозг Монта.
— Чарли, я тоже потерял жену…
— Умно! Очень умно! Вне всякого сомнения! Ты хотел избавиться от- нее, грязный убийца!
— Чарли…
— Убирайся! Исчезни! Я тебя предупреждаю!
