решил (как и прежде) возобновить договор, заключенный им некогда с римлянами; и двинулся с большим войском на славян, которые жили в Паннонии и совершали опустошительные набеги на Болгарию. Битва Омуртага с упомянутыми славянами была долгой и жестокой — ни те, ни другие не желали ни на йоту уступать противнику в воинской славе и доблести. Однако болгары, как пишет Аймоин (IV), приведя несметное число пехоты и конницы, постоянно вводили в бой свежих воинов взамен обессиленных и павших, и славяне потерпели поражение. Главной же причиной поражения славян было то, что они в самом начале недооценили силы болгар. Изгнав из упомянутой области славянских государей, Омуртаг поставил в ней правителей из болгар. Сестра Омуртага, оказавшись некогда в плену, была уведена в Константинополь. Живя при дворе императора, она была крещена и наставлена в Писании, а после заключения мира с Омуртагом возвращена своему брату. В обмен на нее Омуртаг выдал римлянам Феодора Куфару, которого держал в плену. Вернувшись в Болгарию, она стала прилагать все усилия к тому, чтобы обратить брата в христианскую веру, о которой не раз с ним беседовала, справляя в меру своих сил все священные таинства. Омуртаг, хотя и слышал об этом прежде от Куфары, не желал отступать от своей веры, пока не оказался вместе со своими подданными вынужден к этому [силой обстоятельств]. Когда вся его держава страдала от чумы и голода, он впал в отчаяние и не знал, на что решиться. Посему он решил прибегнуть к помощи Того, о Ком не раз упоминала его сестра — Иисуса Христа. Он стал молить его о спасении от стольких бед, и его молитва была столь убедительной для Господа, что была незамедлительно услышана. Увидев это, он отправил посольство с просьбой прислать к нему мужа, который мог бы наставить его в вопросах веры и совершить над ним обряд крещения. К нему незамедлительно был отправлен епископ, отменно исполнивший упомянутую службу. Как пишет Кедрин, была и другая причина, по которой упомянутый государь утвердился в христианской вере. Испытывая чрезмерную страсть к охоте и, посему, желая наслаждаться ей как на выезде, так и у себя дома, он построил новый дворец и приказал монаху Мефодию, превосходному живописцу родом из Рима, украсить весь упомянутый дворец живописью, изобразив разные виды животных. И, не без божественного соизволения, случилось так, что он не назвал, каких именно животных он хотел бы видеть изображенными. Оставив это на усмотрение живописца, он сказал лишь, что животные должны быть ужасны видом. Поэтому честный монах, не умея изобразить ничего более ужасного, написал Второе пришествие Христа. Болгарин, увидев с одной стороны изображение сонма праведников, а с другой — мучений, уготованных грешникам, решил целиком отказаться от предрассудков своих предков. Первые вельможи его державы, возмутившись этим, хотели его свергнуть, но он, приказав нести перед собой крест, с малыми силами одолел их и заставил принять христианство. Платина в жизнеописании папы Николая I пишет, что болгары познали Христа при этом папе, и что Адриан II послал к ним трех епископов для наставления их в христианской вере: [субдиакона] Сильвестра, Леопарда [из Анконы] и Доминика из Тревизо. Лупольд, [епископ] Бамберг- ский, в большей степени, чем остальные, опиравшийся на болгарские летописи и греческих авторов, утверждает, однако, что при императоре Людовике I к болгарам прибыли два епископа для наставления их в христианском вероучении. Согласно «Истории франков» (La Storia di Francia), болгары познали Христа в 882 году. Бьондо во 2–й книге II декады открыто это отрицает, говоря, что болгары, приняв христианство задолго до этого и сделавшись потом схизматиками, в бытность королем Далмации Сверопила приняли католическую веру. То же самое утверждает и автор «Registrum cronicarum». Он пишет, что римский папа Николай I направил к болгарам епископов и священников, чтобы изгнать из их страны еретика Фотина (Fotino), заразившего [Болгарию] своим лжеучением; и что вскоре после этого болгары, соблазненные многочисленными дарами и щедрыми посулами константинопольских иерархов, изгнали латинских священников и приняли греческих. Впоследствии это привело к многочисленным спорам и раздорам между латинянами и греками. Вернемся, однако, к рассказу о короле Омуртаге. Доведя болгар до упомянутого [незавидного] состояния, он отправил послание константинопольской императрице, прося ее дозволить его народу, жившему в немалой тесноте на ограниченном пространстве, расширить свою территорию и даровать ему еще немного земли, дабы через это привязать к себе болгар и заключить с ними мир на вечные времена. Императрица милостиво вняла его просьбе и уступила ему всю область Верея (Ferrea), которая прежде отделяла болгар от римлян. Этот край болгары на своем языке нарекли Загорой (Zagorie). Епископство упомянутой области император Лев Философ подчинил адрианопольскому архиепископству горы Гем. Долгое время после этого болгары жили с римлянами в дружбе — вплоть до времени Симеона Лабаса. Он наследовал болгарский трон после Омуртага или, как считают болгары, после Бориса I и на месте селения Огиг (Oggige) основал Великий Преслав (Prislaua Maggiore). Этот город, лежащий у подножия Гема, долгое время находился во власти болгар. При упомянутом Симеоне из?за неких несправедливых податей, взимавшихся римлянами с болгарских купцов, болгары начали войну с римлянами. Оба войска, выступив в поход, сошлись в битве во Фракии. Римляне были разбиты, а их военачальник убит. Попавших в плен римлян Болгарин отослал в Константинополь, предварительно отрезав им носы. Разгневанный этим император немедленно отправил посла с множеством подарков к жившим на Дунае венграм, прося их совершить. вторжение в Болгарию, сам же тем временем стал готовить большое войско для войны на суше и на море. Однако перед началом боевых действий император, которым был тогда Фока, отправил к Болгарину посла с предложением мира, но примирения не последовало. Симеон, опасаясь, что упомянутый посол, прикрываясь своей миссией, прибыл, чтобы разведывать и высматривать, бросил его в темницу и стал готовиться к походу против Фоки. Во время этих приготовлений в его владения вторглись венгры, нанося им большой урон, и Симеон был вынужден, отложив поход против Фоки, защищаться от венгров. В сражении с ними он был разбит, многие из его воинов пали, а остальные попали в плен. Сам Симеон сумел бежать и укрылся в Доростоле (Dorostolo), или Дристре (Drista). Император выкупил у венгров всех болгар, попавших в плен. После упомянутого поражения Симеон отправил посла к императору, которым был тогда Лев Философ, для обсуждения условий мира. Император, поверив в искренность намерений Болгарина, послал для заключения мира Хиросфакта (Cherosfatto), однако Болгарин, удержав у себя Хиросфакта, отправился в поход на венгров. Разбив и обратив в бегство венгров, он опустошил их земли и написал императору, что не заключит с ним мира до тех пор, пока тот не вернет ему всех болгар, томящихся у него в плену. Посему император решил сразиться с ним и, вызвав все восточные и западные легионы, пришел дать бой болгарам. Болгары, помня о воинской славе и доблести своих предков, бились отважно и одержали победу, после которой принялись непрестанно опустошать римские владения. Император, желая положить этому конец, заключил вынужденный мир с болгарами, и соблюдал его, пока был жив. После его смерти и перехода власти к его брату Александру Симеон направил [к новому императору] посла для подтверждения мира, заключенного со Львом. Упомянутый посол был принят Александром без должного почета, и Симеон вновь развязал войну. Не встретив никакого отпора, он разорил римские владения и возвратился домой с богатой добычей. Тем временем Александр занемог и от разрыва вены, вызванного чрезмерным употреблением вина и пищи, скончался, оставив после себя опекунами над своим девятилетним племянником Константином VII, сыном Льва и Зои, и регентами империи патриарха Николая, магистра Стефана, магистра Иоанна Эладу, ректора [Иоанна] и двух других мужей, возведенных им в достоинство патрикиев. При регентах из?за разлада во мнениях и неуважения к юному императору дела римлян шли все хуже и хуже. Болгарин, рассчитывая воспользоваться этим разладом и без труда овладеть Константинополем, пришел под его стены с большим войском и предпринял несколько попыток взять город приступом. Убедившись, однако, что город не имеет недостатка в защитниках и захватить его невозможно, он отвел войско к Евдому (Hebdomo), где было решено заключить мир. Посему император был препровожден патриархом и другими опекунами во Влахернский дворец. Туда же прибыл и Симеон с двумя своими сыновьями: Баяном, волхвом, превращавшим людей в зверей, и Петром, который вскоре наследовал его трон. Несмотря на всевозможные знаки почтения, оказанные Болгарину, и множество подарков, он соглашался заключить мирный договор с императором только в той форме, на которой настаивал, и никак иначе. Поскольку предложения Болгарина были унизительны для чести императора, греки их отвергли. Посему, получив благословение патриарха и разделив трапезу с Константином, он вернулся к своему войску. Разграбив и испепелив всю Фракию, он стал лагерем под Адрианополем. В древние времена, до того, как император Адриан, расширив его, назвал в свою честь Адрианополем, что по гречески означает «город Адриана», этот город носил имена Тримонциум (Trimontio) и Ускудама (Vstridama). Он стоит на реке Гебр, называемой современными авторами Марицей, в месте впадения в нее Тунджи (Tuns), и расположен целиком на равнине по соседству с многочисленными холмами. Видно, что город этот был весьма велик, если даже в наши дни, когда добрая половина его стен разрушена и уничтожена, их протяженность
Вы читаете Славянское царство (историография)
