стискивает ее, так, что становится больно дышать, а на спине остаются, наверное, следы от бешено царапающих ее кожу сквозь платье пальцев? Он, что, сошел с ума, так набрасываться? Это больно, она совершенно не выносит, когда ей больно! И когда на спине трогают платье!
- Не надо! Нет! — яростно извиваясь, Элла отталкивает мужа. — Не подходи!
Зеркало — это непрочная, но преграда. Никогда Элла бы не подумала, что она способна сдвинуть тяжелую золоченую раму с места. Сейчас она падает на бок, между Эллой и мужем — эфемерная, кажущаяся защита от того зла, от той боли, которую он принес с собой, которую он хочет сейчас причинить ей, Элле. Звон разлетевшихся стеклышек, кажется, отрезвляет Рейвена. Он отступает на шаг, проводит рукой по лбу. Спрашивает спокойно и мрачно:
- Значит, Креч в саду?
Элла, всхлипывая, кивает. Рейвен, мгновенно утратив к ней всяческий интерес, поворачивается, тяжело ступая, идет к двери. В дверном проеме останавливается, и она замечает, как неловко висят у него за спиной крылья. Муж говорит безжизненным голосом:
- Хетти вернулся. Королева назначила его главнокомандующим и приказала уничтожить умбренский замок Хару. Заговор против короны. Пленных не брать. Только зачинщиков — для пыток в хаяросских подземельях. Армия выступила три дня назад. Меери примкнул к мятежникам — так их теперь велено называть. Они все там в замке — сам Хару, Койя, Китти. ходят слухи, что они захватили в заложники сына лорд-канцлера. У лорда Хетти, оказывается, к нему чувства, так что Койя предполагает шантажировать брата. И Некко — в Умбрене. гостит у тетушки Койи. Это единственное, что нас спасет, когда начнутся допросы: никто не поверит, что мы по доброй воле, зная о намечающемся мятеже, отдали Койе своего сына. Ну еще то, что ты дурочка.
Прежде чем выйти, Рейвен на мгновение оборачивается: на лице у него усмешка мертвеца, и Элле становится снова хорошо и спокойно от того, что она действительно дурочка. И ей ничего не будет.
Хетти ударил, мысленно возблагодарив демона Чахи за то, что шум окружающей битвы не позволил различить короткий вскрик, похожий на всхлип, который вырвался из груди Койи. Выдернул меч. Смотрел, как тело сестры опадает на землю. Хотел поддержать, не смог заставить себя дотронуться.
- Все смотрят, — задумчиво повторил он. — Все смотрят. Что они видели, глупая, при нашем с тобой внутреннем времени?
- Лорд Дар-Халем! Лорд Дар-Халем! — встрепанный парень из клана Пассеров, весь раскрасневшийся в пылу битвы, с энтузиазмом взывал к Хетти. — Смотрите, они отступают! Они бегут!
- Не преследовать! — яростно выкрикнул Хетти. Голова кружилась — то ли от опьянения боем, то ли от горного воздуха.
- Это может быть ловушка, — объяснил он удивленному парню. — Лучше Дар-Умбра никто не знает загорье. Я туда без предварительной разведки не сунусь. И никому не советую.
- Но как же?.. — мальчишка выглядел обескураженным и подозрительным одновременно. «Наверное, вспомнил, что Койя — моя сестра», — подумал Хетти. Кивком головы указал на тело в бордовом бархате, на котором почти незаметно было темное пятно между лопаток.
- Если так тебе не стоится на месте, лорд. как тебя?
— Альт Дар-Пассер, к Вашим услугам.
- Лорд Альт Дар-Пассер. Назначаю тебя своим нарочным. Лети в Хаярос и будь первым, кто доложит Ее Величеству о падении замка Хару Дар-Умбра. И гибели главной зачинщицы мятежа. Глаза у парня округлились: он не мог оторвать их от бордово-алого пятна, выделяющегося на черно-белом фоне, который образовывали трупы умбренских мечников в крупитчатом взрытом снегу перед Хетти.
-
- Ты меня слышал? — холодно осведомился маршал Дар-Халем.
Мальчишка наконец поднял взгляд от женского тела у своих ног, сглотнул судорожно. Краска с его щек сползла, уступив место смертельной бледности.
«Слишком эмоционален для Дар-Пассеров, — внутренне поморщился Хетти. — Интересно, кто он по материнской линии?»
- Так ты услышал меня, лорд Альт?
- Д-да, лорд Дар-Халем.
- Ну так исполняй. На вот, передай в качестве доказательства.
Хетти опустился на колени, отрезал кинжалом длинную прядь темных волос, завязал в узел, протянул не глядя, через плечо, ошеломленному Альти. — Лети уже. Охаде!
«Твоя карьера сделана, малыш, — пробормотал верховный главнокомандующий Аккалабата, поднимаясь с колен через полминуты. — То, что ты просто салютнул мечом и смылся, не задавая мне лишних вопросов, я оценил и не забуду. По крайней мере дал мне попрощаться. До встречи, Ко, до скорой встречи у трона святой Лулуллы.»
Хетти энергично развернул крылья. Он терпеть не мог врать даже самому себе. Жить он собирался долго. У него хватало на это внутреннего времени.
- Пропустите, пропустите меня к главнокомандующему!
- Куда ты лезешь, мальчишка! Лорд Дар-Халем обдумывает стратегию преследования мятежников!
- Да пропустите же!
Хетти недовольно поморщился и выплюнул изо рта огрызок пера. Как всякий верховный дар, он предпочитал писать своими перьями и понятия не имел, почему они изнашивались быстрее, чем, скажем, Сидовы. Сидовы он таскал с умом, так, чтобы на черном ни одного лилового отблеска не шевельнулось даже в яркий солнечный день, чтобы никто не догадался, и хранил их для торжественных случаев. Теперь — для очень торжественных.
Вставать не хотелось, все тело ломило после вчерашнего: даже Дар-Халем не может махать мечом шесть дней кряду. Но если не встать, катавасия на входе сейчас переместится в палатку, а выгнать всегда труднее, чем не пускать. Верховный маршал Аккалабата резко отдернул полог.
Два часовых — младшие дары из рода Акила (после явления Сида в Виридисе Хетти не доверял охрану штабной палатки оруженосцам-тейо) — с трудом удерживали брыкающегося парня в разодранной безрукавке. Вид у охраны был удовлетворенный, ибо синяк под глазом нарушителю спокойствия они поставили знатный. И по крыльям, видать, причесали плашмя мечами. В общем, достойно выполнили свой долг. И воззрились на Хетти с немым упреком, когда он тихо сказал:
- Совсем с ума посходили. Это лорд Альт Дар-Пассер. Я посылал его с поручением. В СТОЛИЦУ!
Последнее слово Хетти проорал так, что дрогнуло пламя на ближайшем костре. Стражники, облегченно и покаянно расступившиеся еще на первых словах маршала, полностью потеряли дар речи. Ибо всегда спокойный и невозмутимый лорд Дар-Халем впился железной хваткой в плечи несчастного Альти и приподнял его над землей, буравя ненавидящим взглядом:
- Какого демона Чахи?!! Я посылал тебя в Хаярос ПОЗАВЧЕРА! Ты, что, никуда не летал? Ты, конская падаль, ослушался своего главнокомандующего?!!
Если в глазах обалдевшего от такого приема Альти стоял страх, то в сердце у Хетти бушевало отчаяние: «Пассеры! Всегда Дар-Пассеры! Никому ничего нельзя поручить. Этот ублюдок не мог обернуться менее чем за три дня туда и обратно. Он просто никуда не летал. Королева еще не знает, что мы взяли замок. Я не доложил. Она голову мне оторвет!»
- Пустите, — выдохнул наконец Альти и жалобно дернул крылом. — Вы мне голову сейчас оторвете. А она у меня единственная.
- У меня тоже, — рявкнул Хетти, все же собираясь с мыслями и опуская парня на землю. Теперь, когда лица их оказались наконец на одном уровне и отблески факелов подбежавших со всех сторон даров и тейо засветились в темных глазах мальчишки, Хетти вдруг осознал, что не узнает его. Только что, три