– Оригинальная мысль, – язвительно пробурчал Камнев, еще не до конца отойдя от краткосрочного приступа гнева.
Помолчали.
– А что вы можете сказать о тех местах, которые остались непонятны?
– Ничего!
– ?
– Абсолютно ничего! Именно потому, что они нам совершенно непонятны. Сегодня. Но очень надеюсь, что завтра ситуация изменится.
– Что ж… Тогда до завтра! – Юрий Владимирович открыто улыбнулся и, вставая, протянул руку.
– До завтра! – Виктор Михайлович с удивлением заметил, что разговор доставил ему удовольствие.
Ничем не примечательный, не видимый с Земли невооруженным глазом желтый карлик из созвездия Персея ранее не имел собственного названия. Только номер в звездных каталогах, номер, который не смог бы указать по памяти ни один человек в мире.
Теперь эта звезда носила имя Первая. Хорошее имя. Многообещающее. Если есть Первая, значит, обязательно будут Вторая, Третья…
Но в каталоги это красивое имя попадет нескоро. Пока это тайна национального масштаба, и бог весть сколько соратников Юрия Владимировича денно и нощно стоят на страже ее, стараясь не допустить возникновения даже самой тончайшей струйки информации. Даже в виде слухов.
Конечно, шила в мешке не утаишь, особенно в наш перенасыщенный информационными технологиями век. Рано или поздно… Это понимают все. Но пусть лучше поздно, это всем еще более понятно.
Возможно, то, что содержится в послании, позволит стране сделать гигантский шаг вперед. Или даже маленький шажок – разве он будет лишним? Безусловно, затем шагнет вся планета, и это тоже замечательно. Но важно, невероятно важно, кто будет первым, кто задаст направление.
Вводный текст дешифрован, используя выражение полковника. Несколько белых пятен все же остались. Быть может, они так никогда и не будут нами поняты. Это вполне естественно, такая возможность допускалась изначально. Пожалуй, неясных мест вышло даже меньше, чем предполагалось. По крайней мере оптимистические прогнозы оказались ближе к истине, чем пессимистические.
Теперь расшифровка основной части послания шла практически без заминок. И в первые же дни стало понятно его содержание.
Инструкция. Руководство к изготовлению. Чего? А вот это не объяснялось. Никаких намеков. Пока оставалась непереведенной часть послания, оставалась и надежда, что ясность в этот вопрос все же будет внесена. Но эта надежда таяла с каждым днем…
Потерявшие листья деревья – зрелище тоскливое. Виктор Михайлович иногда думал, что называть деревья многолетними растениями неправильно. Каждое лиственное дерево в наших широтах проживает не одну, а сотни коротких жизней. Весной рождаясь и умирая осенью.
Любая смерть несет в себе мало веселого. Поэтому и грустно смотреть на дерево, еще месяц назад полное жизни, а сегодня готовящееся встретить свой конец.
В это время года ежевечерние прогулки не доставляли доктору Камневу удовольствия. Но он находился в том возрасте, когда не пренебрегают врачебными рекомендациями. Впрочем, и в более молодые годы Виктор Михайлович не считал себя умнее всех врачей.
Полчаса неспешной ходьбы по территории парка – разве это сложно? И все же маршрут выбирал таким образом, чтобы на глаза попадались по большей части хвойные деревья, которые не спешат жить и потому не замечают такие мелочи, как смена времен года.
В последние несколько дней компанию Камневу неизменно составлял Юрий Владимирович. Виктор Михайлович принимал его общество как должное, не задумываясь, хорошо это или плохо. Во время прогулки полковник расспрашивал о последних новостях в расшифровке сигнала, а в остальное время оставлял директора в покое, за редкими исключениями.
Виктор Михайлович понимал, что сегодня они идут по знакомому маршруту вместе в последний раз. Сигнал расшифрован полностью, насколько это возможно. Увы, участия в дальнейшей судьбе послания братьев по разуму профессор Камнев принимать не будет.
– Что же это все-таки может быть, а, Виктор Михайлович? – полковник бросает это как будто в сторону, словно бы не придавая вопросу значения.
– О чем это вы, Юрий Владимирович? – Тросточкой, что носит более для солидности, чем для опоры, Камнев касается веток сосны, растущей у тропинки.
– Да все о том же, профессор, все о том же, – гэбэшник благодушно улыбается. – Что нам все же предстоит собрать?
– А сборка таки состоится? – Виктор Михайлович сбрасывает маску незаинтересованного стороннего наблюдателя и с любопытством глядит на собеседника.
– Разумеется, я не имею права вам это говорить, – улыбается полковник. – Но как вы себе думали? Конечно, состоится.
– И не страшно?
– Очень страшно. Невероятно страшно, сами понимаете. Только… – За неимением тросточки Юрий Владимирович проводит по веткам рукой. – Только не собирать еще страшнее.
– Почему? – Профессор знает ответ на свой вопрос. Но все-таки спрашивает.
Полковник знает, что профессору известен ответ. Но все-таки отвечает:
– Вечных секретов не бывает, вы же понимаете. Рано или поздно…
– Понимаю.
– Да и потом… Упускать такой шанс… Нельзя! – Юрий Владимирович рубит ладонью воздух.
– Шанс на что? – с легкой ноткой язвительности в голосе спрашивает Камнев.
– На бурное развитие науки. На новые знания. На светлое будущее, наконец. Можете смеяться.
– Не буду, – профессор качает головой.
– Правильно, – полковник пожимает плечами. – И все же, вы не ответили на мой вопрос. Что там, по- вашему?
– Я не специалист в этой области… – не спеша начинает Камнев.
– А в этой области на Земле нет специалистов, – легко смеется полковник. – И вообще, в какой такой области?
– Да, – соглашается со всем сразу Виктор Михайлович. – Все-таки я думаю, это какое-то вычислительное устройство.
– Компьютер?
– Можно и так сказать.
– Можно… – Юрий Владимирович опустил голову, старательно обходя мелкие лужи. – Этого давно боялись.
– И быть может, справедливо.
– Быть может, – снова повторил полковник.
– Где будет проходить сборка, не скажете, конечно? Или сами не в курсе? – Виктор Михайлович совсем по-мальчишечьи прищурился.
– В курсе. Но, конечно, не скажу. Сообщу по секрету, я буду вести объект до самого конца… каким бы он ни был. – Полковник вдруг коротко хохотнул. – Между прочим, в качестве научного консультанта.
– Что? – Как ни старался, Камнев не смог сдержать своего удивления. И растерянности.
– Видите ли, Виктор Михайлович, – полковник чуть смутился. – Прежде чем уйти в душегубы, я успел защитить кандидатскую. По физике. Тема знаете какая была… – он запрокинул голову.
– Но вы же… – Камнев развел руками и не мог подобрать слов. – Ведь вы…
– Вы имеете в виду наши с вами беседы? – пришел на помощь Юрий Владимирович. – И мои чудовищные вопросы? Я искренне прошу у вас прощения за этот в некотором роде спектакль. Основную часть информации я брал из отчетов, но некоторые детали мне удобнее всего было уточнять именно таким образом, – полковник обезоруживающе улыбнулся.
Виктор Михайлович Камнев еще некоторое время смотрел на визави так, словно видел его впервые в жизни. Затем, не говоря ни слова, решительно двинулся прочь, выражая свою неприязнь нервными
