Утверждение правды

— Черт! — взбешенно пнув ни в чем не повинную дверь, рявкнул фон Редер, и инструктор вздрогнул, отступив от порога. — Вы и ваша хваленая безопасность!.. Куда смотрели ваши славные парни! Как в вашу неприступную цитадель мог попасть убийца!

— А как, — сдержанно возразил Курт, — вы с вашим опытом все еще ничего не поняли, барон?

— Что?.. — проронил тот растерянно, так же внезапно сорвавшись с крика почти на шепот. — Вы это о чем?

— А вот Альфреду уже все ясно, — отозвался он по-прежнему спокойно. — Верно ведь?

— Объяснитесь немедленно, — потребовал фон Редер с явственной угрозой в голосе, — и желательно внятно.

— Эта, как вы выразились, цитадель и впрямь неприступна. Проникнуть сюда снаружи невозможно; думаю, не всякий даже и из зондеров это сумеет, а быть может, и вовсе никто. Так эта крепость расположена, так выстроена. Единственный путь, которым убийца может попасть внутрь — это пройти сквозь главные ворота.

Отстранив барона с дороги, Курт медленно вышел на крышу, так же неспешно прошагав дальше мимо неподвижного угрюмого инструктора, и остановился, оглядывая широкую каменную площадку.

Арбалет, брошенный у одного из зубцов, он увидел сразу: разряженное оружие темнело на сером фоне камня броско, как шрам; рядом, некогда аккуратно расстеленный, покоился отрез полотна. Сейчас плотная материя была смята и сдвинута широкой складкой — минуту назад лежащий на ней человек в явной спешке поднялся, скучив ткань, и ушел, оставив всё на месте. Оставив всё — и ничего. Никаких более следов пребывания кого бы то ни было Курт, приблизясь, не увидел, лишь чистая ровная поверхность, арбалет и кусок полотна, при внимательном рассмотрении оказавшийся еще довольно новой дерюгой…

— Это же бред, — тихо проронил Хауэр за его спиной.

Такого голоса Курт не слышал от него никогда — убитого и растерянного, и когда заговорил фон Редер, голос барона вторил тону инструктора:

— Впервые согласен… Вы что же — хотите сказать, что один из ваших молодцев вздумал убить Его Высочество?

— Довольно странно, что это вызывает такое удивление у вас, — отозвался Курт, присев перед арбалетом и всмотревшись в него, уже издали заметив необычность оружия. При ближайшем рассмотрении арбалет оказался и впрямь нетипичным: при небольшом усилии он легко разобрался на три части, в каковом виде наверняка занимал в дорожной сумке не столь уж существенное место в сравнении с прочим скарбом. — Я полагал, что уж вы-то, столь предвзято относящийся к Конгрегации, первым делом заподозрите кого-то из них.

— А я полагал, что к приезду Его Высочества здесь остались только самые проверенные и надежные, те, кто в случае необходимости станут на его защиту; ведь не могли вы не предвидеть подобного поворота дела

— Хочу заметить, — возразил Хауэр через силу, — что, кроме моих бойцов, есть и еще кое-кто, подпадающий под подозрение; точнее, их двое. Те двое, что оставались в комнате наследника.

— Да вы спятили! Это его телохранители, его ближайшие и доверенные люди…

— Это ваши доверенные люди, — поправил тот. — Но даже и этот факт ни о чем не говорит и ничего не доказывает.

— Мои парни не могли поднять руку на принца!

— Родные сыновья травят отцов ради места на троне. А уж предательство ближайшей охраны — штука и вовсе рядовая.

— Так же, как и предательство союзников, коим является ваша Конгрегация! Как знать, не задумали ли вы всю эту историю с поездкой сюда, чтобы убить неугодного вам наследника? Быть может, ваше начальство решило, что принц не отвечает вашим чаяниям!

— Не ведите себя, как оскорбленная девица, господин фон Редер, — выговорил Курт, не дав инструктору ответить, и, приподняв одеяло за край, осторожно, точно боясь разбить, завернул в него арбалет. — Не измышляйте и тем паче не говорите чепухи, в которую сами не верите. Реши Конгрегация избавиться хоть бы и от Императора — и мы бы это сделали, причем без шума и пыли, а главное — успешно.

— Вы… — задохнулся тот возмущенно. — Вы, как у вас язык повернулся!.. От инквизитора я мог бы ждать какой угодно бесцеремонности, но от имперского рыцаря!.. Да как вам хоть помыслилась столь беззастенчивая наглость!

— Господин фон Редер, — поморщился Курт, — только без истерик, будьте любезны. Мы, как будто, не в древнем Риме, Император — не божество, а лишь Бога запрещено поминать всуе. Наш правитель был мною упомянут исключительно ad exemplum[64].

— Наш правитель, господин фон Вайденхорст, несомненно, человек, но это человек, которому вы обязаны тем, что возвысились от бывшего висельника до рыцаря! И я попросил бы выказывать больше уважения к тому, кто наделил вас такой привилегией, к каковой, хочу заметить, прилагаются и некоторые обязанности! И, учтите, по возвращении в Карлштейн я поставлю Его Величество в известность о ваших высказываниях!

— Ради Бога, — отмахнулся Курт, терпеливо пояснив: — Я всего лишь призываю вас понять, что люди, чья работа расследовать преступления, вполне способны продумать оное достаточно детально, и уж конечно эти люди не стали бы для убийства приглашать жертву в собственный дом.

— Еще лучше — это дело рук предателя! Предателя в рядах Конгрегации!

— Это не доказано, — почти не разжимая губ, снова возразил Хауэр, однако особенной убежденности в его голосе не было; барон зло ухмыльнулся:

— Ну, да. Ваши тут ни при чем. Это злой малефик в образе ворона прилетел сюда, отстрелялся и улетел… Очнитесь, майстер инструктор: средь ваших super-воинов — предатель! Это так же несомненно, как смена дня и ночи!

— О затмениях не забывайте.

— Будет вам затмение, — пообещал тот грозно. — Когда Император узнает об этом. Предрекаю вам и вашему начальству долгое и увлекательное общение с Его Величеством.

— Или вам, когда выяснится, что это дело рук ваших людей.

— А если это и впрямь не задумка вашей верхушки, — продолжил фон Редер с мрачным злорадством, — если это и в самом деле измена, то пророчу вам, майстер инструктор, и еще одну приятную беседу — с вашим начальством. И массовую чистку в рядах вашей воинской братии.

— К слову, — произнес Курт, поднявшись с корточек с укутанным, как простуженный младенец, разобранным арбалетом на руках. — Мысль любопытная. Удалось покушение или нет — итог один: ворота на запоре, никто не входит и не выходит, каждый под надзором, пока покушавшийся не будет изобличен. А для того, чтобы сделать это было легче, сюда вызывается орда следователей посерьезней, чем я, повыше рангом, да и в решениях посвободнее — то самое упомянутое вами начальство. Так или иначе ситуация будет разрешена.

— К чему клоните, можно покороче? — нетерпеливо оборвал его фон Редер.

— Можно, — согласился он все так же спокойно. — В свете этого вопрос: как он намерен предотвратить все это? Голубь преодолеет расстояние от лагеря до академии за какие-то часы, и уже сегодня руководство Конгрегации снарядит сюда людей, которые будут иметь полномочия даже и порешить для верности всех, если одного виновного вычислить не удастся. Как он предполагает обойтись одним мною?

— Здесь есть голубятня? — уточнил фон Редер, и Хауэр зло огрызнулся:

— Удивительно, верно? Однако — да, туполобые конгрегатские псы догадались содержать поблизости средство связи.

— Насколько поблизости?

— Вот, — указав вправо, пояснил Курт, по-прежнему не повышая тона. — То небольшое строение, похожее на дрянной сарай.

— Его никто не охраняет.

— Голубятня, как видите, стоит на достаточно открытом пространстве и видна часовому у стены.