лавку.
- Ну, если так… А ты откуда сама?
- Слуцкая.
- Никогда не был. Бедно живете?
- Кто как… Католики - побогаче, православные - разно. Дмитрий-царевич обещал помочь.
- Дмитрий? А немцы за него?
- Немцам платил царь Борис. Они все будут верны Федору. Жаль.
- Ты хорошая девушка, Гарпя.
- Спасибо, молодой господин.
- Нет, правда… Интересный у тебя гребешок, - Иван поднял с пола резной гребень с изображением белого медведя - ошкуя. - Давно он у тебя?
- Это не мой, - Гарпя пожала плечами. - Потерял кто-то. Хочешь, возьми себе. Подаришь жене. Ты ведь женат?
Иван не стал врать:
- Помолвлен.
- Вот видишь… Здесь почти все женаты. А мы - походные жены.
- Красивый гребешок… благодарствую.
- Теперь уходи… Нет, постой - еще один поцелуй.
Гарпя вновь поцеловала Ивана, но тут же отпрянула:
- Прощай… У меня еще много… много работы.
Юноша улыбнулся:
- Прощай.
Ночь опускалась на лагерь, темная и непроглядная, в затянутом облаками небе сверкали редкие звезды и, словно их отражения, там и сям горели костры.
«Славный гребешок, - еще раз почему-то подумалось Ивану. - И девушка славная».
Поутру приятели уже составили большую часть списка, получалось, что царя Федора поддерживали полки правой руки и большой полк, главнокомандующий князь Катырев-Ростовский, немцы фон Розена и новгородцы со псковичами. Все или почти все остальные: казаки, мелкопоместное, точнее даже будет сказать, мельчайшепоместное дворянство, дети боярские, вновь прибывшие в подкрепление «даточные и посошные люди», полки южных городов, а также служилые люди из Тотьмы, Устюга, Вычегды - больше склонялись к Дмитрию. Вообще же, заговорщиков было гораздо меньше.
Что ж, нужно было выяснить - сколько. Руководствуясь подобными соображениями, парни и покинули свой небольшой шатер. Настроение было прекрасное, - судя по светлому утру, день обещал быть солнечным, славным, до вечера было еще далеко, а задание стряпчего приятели уже почти выполнили. Улыбаясь в душе, Иван, махнув рукою друзьям, неспешно свернул к рязанцам, с удивлением оглядев выстроившиеся в полной боевой готовности ряды. В свете восходящего солнца блестели доспехи и шлемы дворян, угрожающе дымились фитиля «посохи» пищальников, - впрочем, не только «посошники», но многие дворяне и дети боярские, особенно из южных земель, так и не оправились от разорения и голода и вынуждены были сменить коней на дешевые фитильные ружья. И в своем разорении они, естественно, винили Годуновых. Ну, а кого же еще-то?
Иван вздрогнул: где-то совсем рядом неожиданно ударила пушка. Взвились вверх рязанские стяги.
- Да здравствует истинный царь Дмитрий! - зычным голосом выкрикнул кто-то. - Долой Федора! Долой Годуновых!
И тут началось!
Брошенный рязанцами клич тут же подхватили остальные. Кто-то уже валил шатры, поджигал возы и временные амбары, к мосту через реку Крому проскакал большой отряд, где-то уже стреляли, где-то слышались крики.
Иван похолодел - вот он, мятеж! Не успели! Не успели передать Овдееву списки… Но тот ведь сам велел составить их лишь к вечеру… Бежать к нему! Срочно бежать… А потом найти своих.
Иван со всех ног бросился к шатру стряпчего. В лагере уже поднялась суматоха. Началось самое настоящее столпотворение. Кто-то кричал за Дмитрия, кто-то за Годунова, блестели панцири и сабли… Но, странное дело, никакого столкновения в войске не происходило. Кричали, но не сходились друг с другом в неистовой сече, не стреляли - Иван услыхал лишь несколько разрозненных выстрелов, да и те быстро затихли. И это означало одно - еще большую измену! Выходит, обе стороны - верные царю Федору и мятежники - ухитрились как-то договориться между собой.
Подбежав к знакомому шатру, Иван заглянул внутрь - пусто.
- Слава царю Федору! - вдруг произнесли сзади.
- Слава! - Иван обернулся, увидев перед собой двух латников в высоких, с наносниками-стрелками, шлемах. Оба при саблях, с пистолями.
- Стряпчего не видали? - поинтересовался юноша. - Овдеева.
- Предал твой стряпчий, - грустно усмехнулся один из ратников. - Вору предался… Как и наш воевода Басманов.
- Басманов - заговорщик?! - Иван недоверчиво округлил глаза. - Ну и дела пошли, прости Господи!
- Ты, я вижу, из наших, - улыбнулся ратник.
- Так ведь присягал Федору!
- И мы… Что делать будем, братцы? Кажется, наши с мятежниками договорились. Эвон, взгляните-ка на мост!
Нестройные толпы мятежников, что-то радостно вопя, переправлялись на противоположный берег, в Кромы. Блестели кирасы и латы.
- Фон Розен, - присмотревшись, тихо произнес латник. - Видать, и немцев уговорили.
- Сколько же наших осталось? - Иван повернул голову. - Давайте-ка к ним… Мятежники ушли, но ведь осада-то, наверное, не закончится?
- Эй, гляньте-ка!
Второй латник, до этого молчавший, с тревогой показал на реку. Иван, присмотревшись, увидел, как выехавший из ворот крепости конный отряд, пропустив радостно орущих мятежников, наметом бросился к мосту. Блеснули сабли и пики.
- Казаки! - не сговариваясь, ахнули латники. - Так вот, значит, как!
Иван тоже быстро уразумел, что к чему, - воспользовавшись суматохой, осажденные сторонники самозванца решились на рейд.
- Йэх! Йэх! - с криками и молодецким посвистом казаки лавой врезались в нестройную, деморализованную изменой и непонятностью - кому верить? - толпу, в которую быстро превратилось верное царю Федору войско. Толпа эта какое-то мгновение колыхалась, а затем дрогнула и побежала, сметая на своем пути остатки лагерных построек и возов.
- Они сейчас будут здесь, - меланхолически заметил кто-то из ратников. - Бежим! Не то затопчут!
И в самом деле, бегущая паникующая толпа быстро приближалась, она вдруг представилась Ивану неистово летящей с горы селью, гигантским оползнем, сбивающим на своем пути все. Противостоять этому нарастающему движению было невозможно. Оставалось одно - бежать.
Юноша так и сделал, лелея в душе одну надежду - отыскать средь всего этого ужаса своих, Прохора и Митьку. Где-то они сейчас? Прохор отправился в сторожевой полк, а Митрий… Митрий к нижегородцам. А где сейчас эти полки, вернее, их остатки? Ушли через мост в Кромы? Или бегут сейчас, полностью потеряв разум? Да-да, потеряв… Иван хорошо видел, что казаков было не так и много, уж, по крайней мере, куда меньше, чем оставшихся верными правительству войск… впрочем, каких там войск? Толпы бегущих неведомо куда баранов.
Далеко обогнав латников, Иван обогнул холм. В висках стучала одна мысль - что же делать, как отыскать ребят? Как? Они ведь не погибли - мятеж оказался бескровным, стало быть, бегут сейчас где-то в
