Иван вздрогнул, - вот уж, действительно, не лыком шит князь Михайла, откуда только и узнал про Францию-то?
- Что, удивлен, откуда знаю? - Михаил прищурил глаза. - Знаю! Честно сказать, меня государь в начальники Земского двора прочит. С одной стороны - должность почетная, но с другой - уж больно для нее род наш древен! - Молодой князь приосанился, но тут же весело расхохотался. - Хотя мне - так все равно. Другие вот только пальцем показывать будут… Всякие там Басмановы, Бельские…
Иван подавил улыбку:
- Вижу, не очень-то ты рвешься в приказные начальники, князь!
- Сказать по правде, и вовсе не рвусь! - Михайла развел руками. - И ратная служба мне куда милей приказного крючкотворства. Но - что сделаешь супротив государевой воли? Ладно, - он вздохнул. - Давай о тебе… Расскажи-ка, что с тобой приключилось. Дюже интересно послушать.
- Интересно? - переспросил юноша. - Ну, коли интересно, тогда, князь, слушай… Значит, отправил меня Овдеев тебе в помощь: от лихих, говорит, людей, мало ли…
- То-то я без тебя с ними не справлюсь! Ла-адно, не обижайся, рассказывай дале… Нет, постой… Эй, караульный!
Тут же распахнулась дверь.
- Чего изволит ваша княжеска милость? - сунулся в горницу чубатый стрелец.
- Квасу, - коротко кивнул князь. - Хотя, нет… лучше вина. Мальвазеи. Любишь мальвазею, Иван? Я - так очень.
- Благодарствую.
Не дожидаясь вина, Иван в красках и деталях описал молодому князю все, что с ним произошло, не упустив и разбойную девицу, и собственные мытарства на вершине сосны. Рассказывал интересно, словно бы заново переживая случившееся, да и князь оказался благодарным слушателем - не перебивал, не переспрашивал и даже заразительно смеялся в некоторых местах.
- Ушицу, говоришь, варила? Ха-ха-ха! А стерлядь на постоялом дворе сперла? Уж не на здешнем ли? Слушай, Иван, а девка-то хоть красивая?
- Игла-то? Да как сказать… смотря на чей вкус. По мне, так ничего… Глаза голубые, волосы словно лен, грудь такая… большая… красивая…
- Красивая, говоришь? Так ты с ней, значит, того… Ну-ну, не красней, не девка ведь. Бывает. Да и вообще… - Князя вдруг потянуло на философский лад. - Мы, мужики, хоть и умны бываем, и знающи, а все же на бабьи хитрости попадаемся, словно глупый карась на уду!
- Вот уж истинно сказано, - со вздохом признал Иван. - Словно глупый карась на уду.
Они вышли из избы уже друзьями, насколько могут быть друзьями родовитый боярин-рюрикович и дворянин из обедневшей семьи. На околице, в малиновых зарослях, весело пели птицы, невдалеке белела стволами березовая рощица, рядом с которой журча тек ручей, рядом с караульной избой, на пригорке, высилась деревянная церковь. Само же село - называлось оно Тайнинское - располагалось не так уж далеко от Москвы и насчитывало с десяток домов, в том числе постоялый двор, куда и направлялись сейчас Иван с молодым князем. Искоса поглядывая на Михайлу, юноша нащупал рукой висевший на шее мешочек с зельем.
Вдруг подумалось - а хорошо было бы, коли б мешочек этот достался разбойникам, либо, на худой конец, оборвался бы, потерялся в лесу. Хорошо бы - не надо было бы теперь думать. Так ведь нет, не оборвался, не потерялся, и разбойники на него не польстились - больно уж был убог, мал, неприметен. Вот и рассуждай теперь… выполнять ли приказ? То есть выполнять ли его вот сейчас, немедленно, либо немного подождать? Уж конечно же, Иван решил подождать.
И, прибавив шагу, нагнал ушедшего вперед князя. А тот вдруг обернулся и кивнул на стоявший на обширном дворе возок, крытый выкрашенной в красный цвет кожей, с тиснеными вызолоченными цветами, зверьми и травами:
- Чей, знаешь?
- Догадываюсь. Царевой матушки, инокини Марфы. Чай, с Белоозера привезли?
- Привезли, - кивнул князь. - Только без меня. Я ее уже здесь, в Тайнинском, встретил. Стрельцам да рейтарам велел не гомонить - не мешать отдыхать бабушке. Ей ведь еще с царем встречаться, с сыном…
- Так и я до Москвы - с вами.
- Погоди до Москвы, - Михаил отмахнулся. - Мы, думаешь, чего здесь стоим? Кого дожидаемся?
Юноша чуть не споткнулся:
- Господи! Неужель - государя?!
- Его… Государь мне безопасность встречи доверил!
Ах, вон оно что… Иван вдруг со всей отчетливостью понял, почему для обеспечения встречи Дмитрий выбрал молодого князя Скопина-Шуйского. А потому что Шуйские - опальный род! И, значит, тем ценнее будет свидетельство одного из Шуйских - князя Михайлы - в том, что инокиня Марфа Нагая признает в Дмитрии чудесно спасшегося сына. Признает ли? Судя по всему, новый московский царь был в этом уверен. Иначе не послал бы на встречу Скопина-Шуйского, да и сам не поехал бы… А вообще, зачем ему ехать? Ждал бы себе спокойно в Москве, с боярами… Вот именно - с боярами. Которые как еще себя поведут, коль все не так, как хочется Дмитрию, сложится? А сюда он, стало быть, едет не опасаясь… Значит, что же - он и в самом деле истинный царь, чудесно спасшийся от неминуемой, казалось бы, смерти, сын Иоанна Грозного? Что ж, может быть и так… А может быть и по-другому - Дмитрий никакой не Дмитрий, а самозванец, как о нем и говорили и что со всей отчетливостью вытекало из похищенных из монастыря Мон-Сен-Мишель грамот! А значит - именно здесь он собирается прорепетировать, и если Нагая его не признает, то… То дальше может быть все, что угодно. С Нагой. И с теми, кого Дмитрий - как ни крути, государь - сочтет лишними свидетелями. Ой, как почему-то не хочется быть лишним!
- Ну, что задумался? - Князь хлопнул юношу по плечу. - Идем! Сейчас помолимся да поедем поле выбирать. Раз уж ты с Земского двора - поработай, хоть тут и не Москва!
- Что еще за поле? - не понял Иван.
- Обычное. - Михайла смешно шмыгнул носом. - То есть не совсем обычное… Короче - для встречи.
- Ах, вон оно что, - кивнул юноша. - Конечно, поедем посмотрим.
Ясно было, почему князь позвал с собой его, Ивана, московского дворянина из Земского двора, с сыскной его части. Ежели что не так - так отвечать будут вместе.
Подозрения юноши подтвердились, когда в обширной людской горнице постоялого двора князь Михаил подошел к невысокому темнобородому мужичку в дорогущей парчовой шубе, которую, наверное, запросто можно было бы обменять на московские хоромы Ивана. Пожалуй, даже на пару таких хором.
- Семен Шапкин, царев постельничий, - обернувшись, шепотом пояснил князь. - Его бы тоже на поле позвать… - Подойдя ближе, Михаил с ходу уселся на лавку, насколько возможно блюдя родовую честь перед худородным выскочкой Шапкиным. - Здоров, Семен.
- И тебе здравствовать, княже!
- Это приказной с Земского двора, - Михайла кивнул на почтительно вставшего рядом Ивана.
Шапкин обвел его безразличным взглядом:
- Кажись, и впрямь я его в приказных палатах видел.
- Хотим позвать тебя поле смотреть для встречи.
- С удовольствием! - Постельничий улыбнулся так широко, что показалось, зубов у него во рту гораздо больше, чем нужно. Однако тут же сник, заканючил: - С удовольствием бы… Да вот с утра занемог, почти совсем ходить не могу…
- Так мы верхом!
- Лежать токмо… Так и лекарь наказывал. Так что ты, князюшка, уж не обессудь, иди сам… А я уж государю обскажу, как было, - тебе и честь.
- Чтоб ты сдох, лиса хитрущая! - выйдя на крыльцо, сплюнул князь и, обернувшись к Ивану, махнул рукой. - Ну, да черт с ним, едем.
Вроде бы нехитрое дело - выбор места, подходящего для встречи царя с матерью, - неожиданно
