Сестра моя, иди своей дорогой,И пусть она окажется светла.Не улыбайся! Рук моих не трогай!Нет, я не друг тебе, моя сестра.Отвергнув путь, спокон веков известный,Тоской неодолимою дыша,Взмывая в небо, опускаясь в бездны —Скитается, безумствуя, душа.Нет рук таких и нет таких объятий,Чтоб удержать ее, остановив —Она не примет кроткой благодати,Умчась туда, куда влечет порыв.Быть может, в мире нет ее безвинней,Но сколько душ она сведет на нет,Пред тем, как в темной и глухой пустынеОна погасит свой опасный свет…Покуда не померкли и прекрасныЧерты твои, покуда грусть остра, —О том, чтоб разминулись мы в пространстве,Молись, сестра! Молись, моя сестра!
1902
НАШ ОБЕТ
Мы дали обет, и верны мы обету,Нас тьма окружает и беды нас бьют,Но дорог нам свет, и пробьемся мы к свету,Пусть душные тучи дышать не дают!Огнем и мечом и потоками кровиСудьба нас пугала, глядела черно, —Ни славы у нас, ни покоя, ни кровли,Но, чистое, светится наше чело.Изодрано в клочья священное знамя,Родная страна, как чужая страна,Сурово глядит, как идем мы, не зная,Какая нам завтра беда суждена.Пусть рок не допустит увидеть победуИ в сумраке грозном ни проблеска нет —Мы дали обет, и верны мы обету,Взыскуя лишь света и веруя в свет.
1903
ЭКСПРОМТ
Святые отцы мои и господа!Я с Музой расстался — совсем, навсегда.Неужто и впрямь сочетал я легкоДва слова, когда их друг к другу влекло?Вы думали прежде, что Муза и я —Две грани в любви одного острия?Но нет! Между нами зияет вражда,Святые отцы мои и господа.В разгуле политики и темнотыСтою — с непреклонным лицом тамады.Но — Боже! — во мгле моего кутежаВдруг память восходит, остра и свежа,И горестно я озираю края,Где странствует Муза и мука моя.В армянских горах, где чисты родники,Она углубила их плачем тоски,И в кровопролитье опасного дняНельзя ей забыть иль увидеть меня.Но, если, отринув обман и дурман,Очнутся свободные души армян,И там, где бесчинствует мертвенный чадВоспрянет снегов и цветов аромат,И добрые люди, собравшись толпой,
