нет такого. Потому что нельзя смешивать абсолютно разные задачи, абсолютно разные функции — внешнюю и внутреннюю…»
ВЫСТУПЛЕНИЕ: «Я считаю, что слияние совершенно бессмысленно. Это будет недееспособная организация, причем в первую очередь пострадает госбезопасность. Опа захлебнется в милицейских заботах…»
Но все было бы ничего, если бы сразу не начался страшный прессинг на чекистов. Сначала была ликвидирована просуществовавшая менее суток комиссия АФБ, занимавшаяся расследованием факта передачи Бакатиным сведений об элементах и местах расположения спецтехники в новом здании посольства США. Для очень многих эти действия руководителя Межреспубликанской службы безопасности были ничем не прикрытым предательством интересов страны. Бакатин потом клялся, что предварительно заручился поддержкой Горбачева и Ельцина, министров иностранных дел Панкина,[152] Шеварднадзе и Козырева,[153] но это не меняло сути деяния — впервые в истории спецслужб один из руководителей отдавал в руки противника то, что всегда считалось самыми секретными, самыми охраняемыми сведениями.
Еще в сентябре состоялась встреча Бакатина с новым американским послом Робертом Страусом, на которой он, видимо, и принял это решение, чем буквально вверг американцев в состояние прострации. Об этом впоследствии поведал в своей книге начальник отдела ЦРУ по Советскому Союзу Милтон Бирден.
СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА: «Бакатин заявил, что настало время прекратить характерное для периода холодной войны соперничество между нашими службами. Он пожаловался, чти все деньги и другие ресурсы уходят на слежку за нашими посольствами в Москве и Вашингтоне. Указывая на сейф, стоявший в углу его большого кабинета, Бакатин сказал:
— В этом сейфе вся документация о мероприятиях по внедрению подслушивающих устройств в ваше посольство. Теперь ваше посольство пустует и мы в тупике…
Пока посол говорил с Бакатиным о необходимости решения проблемы посольства, я передал ему записку: «Попросите у него чертежи».
Искоса взглянув на мою записку, Страус продолжал говорить о том, какая важная предстоит работа и как необходимо раз и навсегда решить проблему посольства. И потом он бросил бомбу.
— Господин председатель, есть один способ, как вы можете помочь нам преодолеть препятствие в отношении статуса посольства. Почему бы вам просто не передать нам эти чертежи из вашего сейфа? Я уверен, что они помогут нам найти верный путь.
Я следил, как работники КГБ в этот момент подались вперед… На их лицах было выражение, близкое к шоку. Подумав момент, Бакатин сказал:
— Мы вернемся к этому разговору, господин посол»
ИНФОРМАЦИЯ: «Бакатин — это авантюрист в полном смысле этого слова, страдающий большим самомнением. То есть он считал, что его решения — это сама истина… По меркам обычного отношения к предательству, это предатель интересов Российской Федерации. Как бы он ни прикрывался согласием Горбачева (а он заявлял, что согласовывал все с Горбачевым), он выдал американцам технические средства, которые были установлены в посольстве. Американцы сначала думали, что это провокация. Такого не может быть, чтобы руководитель спецслужбы на блюдечке преподнес технические средства подслушивания, отслеживания действий американцев… Какое значение это имеет, с кем он согласовывал! Оп — руководитель спецслужбы! Как он мог передать государственные секреты? Это — прямой удар по интересам Российской Федерации!»
ИНФОРМАЦИЯ; «Это было для нас очень неожиданным… Это предательство интересов страны! Ведь предыстория этого дела касалась одной из самых успешных операций советской контрразведки. Американцы возили для строительства своего посольства кирпич через Финляндию… Свои кирпичи! Наши смогли по дороге заменить кирпичи на другие, специально изготовленные… Сколько народа была задействовано для осуществления этой операции! Сколько государственных средств было затрачено! А американцы были уверены, что они строят из проверенного кирпича… По существу, все их здание стало сплошным гигантским микрофоном. Там не надо было устанавливать никакой прослушивающей техники, потому что любой кабинет этого здания можно было прослушать от стен… Это было совершеннейшее ноу- хау! Такого в мире нигде не было! Это была исключительная операция КГБ!»
Но выдачей американской контрразведке спецтехники КГБ, смонтированной в здании посольства США, предательство интересов страны не закончилось. В руки «вероятного противника», который, впрочем, в новой политической реальности уже не считался таковым, попали сотни важнейших документов, раскрывающих самые охраняемые секреты, безжалостно ставящих под угрозу криминала и взбесившихся радикалов разных мастей многих людей, честно и достойно выполнявших свой долг перед Родиной, участвующих в защите государственных интересов, обеспечивающих эффективную работу спецслужб.
СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА: «Те самые четыреста совершенно секретных документов, обнаруженные в сейфе гэкачеписта Болдина, Бакатин разрешил отдать Льву Понамареву и Глебу Якунину,[154] а те, в свою очередь, передали их известной журналистке Евгении А. Буквально через несколько дней в «Огоньке» появились статьи, которые говорили о «преступных деяниях КГБ СССР»… После этого начались настоящие трагедии… Оглашение этих документов привело к тому, что появились десятки сломанных судеб… Люди, добросовестно выполнявшие свой долг, стали жертвами предательства…»
Разумеется, документы и материалы, попавшие в руки журналистов и псевдо-поборников демократии, стали достоянием иностранных спецслужб, что еще больше ослабило иммунную систему государства, как называл органы безопасности бывший Председатель КГБ СССР.
Через несколько дней после объединения стали поступать сведения о том, что Баранников настроен не только очень серьезно изменить структуру органов госбезопасности, но и существенно перетряхнуть кадры, особенно руководящие. И прежде всего речь, естественно, шла об АФБ, так как именно его люди оказывали самое решительное сопротивление слиянию КГБ и МВД. Правда, в официальных документах МБВД заявлялось совершенно иное.
ДОКУМЕНТ: «…Надо учесть, что деятельность органов безопасности по вине известных авантюристов за последнее полугодие была практически парализована, сотрудники дезориентированы, устали от неуверенности и неопределенности, началось их массовое увольнение из органов. Необходимо остановить этот процесс, сохранить на службе квалифицированных работников, обеспечить преемственность поколений, надежное функционирование новых структур…»
