По сообщениям очевидцев, пламенем объяты перегораживающие Новый Арбат троллейбусы. Бронетранспортеры продолжают расчищать себе дорогу к Дому Советов РСФСР. Участники обороны Дома Советов РСФСР обращаются к гражданам России, москвичам: «ВСЕ К БЕЛОМУ ДОМУ!»
Орлов, находившийся в непосредственной близости от того места, где происходила эта дикая сцена, в оцепенении смотрел на разворачивающиеся события. Остановить их было не в его силах, и единственное, что он мог делать, — это смотреть, превозмогая желание покинуть становящееся смертельно опасным место.
«Где же милиция? Где? Ну кто-то ведь должен остановить это побоище?!» — проносилось у него в голове.
Рядом возникла какая-то суета. Орлова грубо оттолкнули от парапета:
— Пусти, мужик! Сейчас мы дадим этим сукам прикурить!
Это был тот самый «инструктор», который поучал мальчишек, как обходиться с бутылками, наполненными бензином. Теперь он пробирался сквозь толпу, облепившую парапет, неся в руке рюкзак. С ним было по меньшей мере трое из той компании, которая чуть не избила Орлова, обозвав его «ментом». Теперь им было уже не до Андрея. Их полностью захватила картина происходящего в туннеле. Это было видно по их горевшим от «боевого» азарта глазам и кривым улыбкам, которые появляются на лицах людей, дождавшихся наконец своего часа.
Механик-водитель боевой машины пехоты тем временем пытался вырваться из подземного туннеля, но, не имея обзора, хаотически дергал неуправляемую машину из стороны в сторону. В какой-то момент БМП приблизилась к распростертому на мостовой телу парня, сраженного пулей из десантного люка, и, неловко повернув, наехала на него гусеницей. Из под траков полетели кровавые брызги, страшные ошметки, стали сочиться ручейки крови. Призрачный свет туннеля придавал этому зрелищу еще более ужасный оттенок. Кровь теперь уже не казалась красной. Она была черной, с бордовым отливом. Тягучая, как смола, жидкость, еще несколько минут назад наполнявшая тело живого человека, теперь смешивалась с устилающим проезжую часть мусором, камнями, палками, размазывалась гусеницами по мостовой.
— Жги их! — крикнул «инструктор» и метнул в БМП бутылку с бензином. Она пролетела по косой траектории, угодила прямо в башню, разлетелась на мелкие осколки. Наполнявшая ее жидкость тут же воспламенилась.
«Это не бензин! — промелькнуло в голове у Орлова. — Бензин так сразу загореться не может. Это — зажигательная смесь!»
Сразу за первой бутылкой в машину полетели другие. Они разбивались о корпус БМП, озаряя новыми вспышками все вокруг.
— У-у-у! — заревела одобрительно толпа.
— Жги их живьем! — пронзительно визжала женщина.
— Всех, всех сжечь! — призывал голос с другой стороны туннеля.
— Боже праведный, спаси и сохрани! — причитала старушка, невесть как оказавшаяся в толпе рядом с Андреем.
— Идиоты, что вы делаете! Они же начнут сейчас стрелять! — завопил мужчина. — Разбегайтесь скорее!
Толпа действительно стала понемногу редеть. Некоторые люди, понимая, что дело принимает нешуточный оборот, отходили подальше, прижимаясь к стенам домов, заскакивая в подъезды, разбегаясь по окружающим дворам. Но таких было меньшинство. Толпа, опьяненная картиной кровавого побоища и факелом горящей бронемашины, одурманенная алкоголем и еще бог весть чем, продолжала созерцать апофеоз трагедии, развернувшейся в подземном туннеле.
Внизу, вокруг заблокированных бронемашин, продолжали бесноваться самые оголтелые. С торжествующими воплями они окружили горящую машину, которая на глазах у всех стала превращаться в огромный костер. Это чем-то напоминало ритуальную пляску первобытного африканского племени, которое захватило своих врагов и теперь предает их огню.
Подземный туннель стало затягивать удушливым дымом, раздался крик:
— Разбегайся, сейчас взорвется боезапас!
В это время приоткрылась крышка верхнего люка БМП и из него показалась одетая в танковый шлем голова механика-водителя. Тут же в него полетел новый град камней, а находившийся поблизости парень в синей куртке что есть силы ударил по крышке длинным металлическим штырем, пытаясь, видно, попасть солдату в голову. Но удар был неточным и не достиг своей цели, наверное потому, что парень побаивался подойти совсем близко к горящей машине.
Механик-водитель с детским лицом, искаженным гримасой ужаса, под крики толпы стал выбираться из горящей БМП. Он понимал, что оставаться в машине уже нельзя, так как огонь грозил проникнуть внутрь и тогда… Что было бы тогда, экипаж понимал только чисто теоретически. На занятиях мотострелков, конечно, учили бороться с огнем, покидать машину в случае, если она будет подбита противником. Но это были какие-то не настоящие, «придуманные» занятая. Горящие танки и боевые машины — это было так далеко для них. Только из фильмов о Великой Отечественной да из рассказов об «афганской войне» они представляли, что должен делать экипаж горящего танка. Теперь же, совершенно неожиданно для себя, солдаты Таманской дивизии оказались в боевой обстановке, Когда им надо было покидать охваченную огнем машину. Не на поле боя, даже не на учениях, а среди высоких домов со светящимися окнами и яркими рекламами — в самом центре столицы горел их БМП, а вокруг был враг, готовый растерзать их, разорвать в клочья, превратить в кровавое месиво.
— Не давайте им вылезать! Пусть сгорят в броневике! — кричал кто-то из толпы.
Все это походило на страшный сон, на дикую фантасмагорию, не имеющую ничего общего с реальностью. Люди вели себя так, словно совершенно потеряли человеческий облик. Азарт, кураж, безумие — все это заслонило нормальные чувства, помутило рассудок, превратило человека в страшного зверя, обуреваемого низменными инстинктами.
Механик-водитель все-таки смог отбросить люк и, опираясь на его края, вылезти на броню. Теперь было хорошо видно его испуганное, блестящее от пота лицо с восточными чертами. Он вертел головой по сторонам, пытаясь, наверное, определить наилучший путь к спасению. В руке он сжимал автомат.
Еще мгновение — и он, по всей вероятности, успел бы спрыгнуть на землю. Но тут из-за колонны к БМП подскочил какой-то малый с ведром и выплеснул его содержимое на механика-водителя.
— Правильно! Сожги этого чурку живьем! — одобрительно закричал кто-то в толпе.
Солдат с ужасом схватился руками за лицо, за намокший комбинезон, инстинктивно пытаясь стряхнуть с себя горючую жидкость, но не успел. В ту же секунду он вспыхнул, как факел.
В толпе раздался свист, крики, возгласы одобрения.
— Что вы делаете, ироды! — кричала какая-то женщина. — Он же не виноват!
— Помогите человеку! — призывал голос с противоположной стороны туннеля.
Охваченный пламенем механик-водитель вертелся как волчок, размахивая руками и пытаясь сбить пламя. Через мгновенье рядом с ним оказались другие члены экипажа, которые, по-видимому, выбрались наружу через десантный люк. Один из них стягивал с механика-водителя горящую одежду, а другой, наставив автомат на окружающую БМП толпу, дико кричал:
— Не подходи! Стрелять буду!
Еще минуту назад беснующаяся, толпа на миг отступила, понимая, что солдат в любой момент может привести угрозу в действие. В сторону экипажа, занявшего круговую оборону рядом с горящей БМП, лишь по-прежнему летели камни и палки. Но между ним и окружающими его людьми сохранялась дистанция, которая позволила наконец солдатам потушить огонь на комбинезоне своего товарища и начать отступать в сторону другой боевой машины. Подхватив под руки стонущего механика-водителя, по-видимому получившего серьезные ожоги, они, держа автоматы на изготовку, удалялись от охваченной огнем БМП. Время от времени солдаты делали предупредительные выстрелы в воздух, давая понять толпе, что не остановятся ни перед чем.
Когда экипаж уже приблизился к другой БМП и собирался взобраться в приоткрывшийся десантный люк, в его сторону снова полетел град камней. Один из нападавших, сделав выпад вперед, бросил в солдат
